Наследница вампиров по прозвищу Черная роза. Книга 3

Оставшиеся в живых из присутствующих, кто не хотел признавать власть Темного лорда, слезно просили отца переправить их и их собратьев в лунный мир, где они будут в безопасности от тирании, гномы не захотели покидать свои подземные уделы, поэтому решили еще глубже уйти в недра земли. Некоторые вампирские семьи брезгливо сплюнули под ноги моему отцу и выявили желание пойти в услужение своему творцу, аргументируя это тем, что им нет никакого смысла скрываться и пришла пора выйти из тени. Особенно негодовала старуха Баттори по поводу того, что из-за меня ее любимый внук мертв. Она предъявляла права на своего правнука, несущего гены ее семьи, если тот, конечно, появится на свет. Почему-то она была уверенна в том, что я понесу от Сэмюэля и намекнула отцу, что обряд был не единственным событием, от которого я могла забеременеть, словно была в курсе всех моих с Сэмюэлем взаимоотношений.

Единственными, кто пожелал поддержать моего отца в войне против адского легиона, были оборотни, те, на кого и не подумаешь, ведь они всегда держались в дали от вампиров, не желая признавать наше превосходство. Оборотни обещали выступить с нами вместе, но за свою услугу просили скрыть их семьи в другом мире.

Следующие пару дней и ночей отец переправлял бесконечно прибывающих эльфов, вампиров и оборотней в лунный мир на попечение короля Тарона, а я не отходила от своих кузенов, периодически, отрываясь на медитирование, чтобы восстановить свою магическую ману. Отец решил дождаться пробуждения мальчишек, перед тем как отправить их матери, ведь она и так ненавидит меня, а если, в добавок ко всему, увидит их в таком состоянии, то разорвет меня в клочья. Этот исход меня никак не волновал, а возможно даже обнадеживал, ведь так было бы проще: не было бы ни волнений, ни беспокойств, и меня – причины всех бед, тоже просто не стало бы.

***

Лежа на кровати и обнимая своих любимых, но глупых оболтусов, я не сводила с них глаз и задавалась вопросами: «зачем они только решили мне помочь?». Их «помощь» дорого обошлась им: полным энергетическим бессилием, но больше мои переживания касались Аркти, так как раны на его глазах упрямо не желали регенерировать, и я боялась, что это может обернуться слепотой для вампиреныша. Мой фамильяр пригрелся клубком с другой стороны, возле Радамира и каждый раз, как я всхлипывала, Феня поднимал свою мордочку и грустными глазами смотрел на меня.

На против кровати, сидя в кресле дремала Кристилл, опустившая голову на подлокотник, а на ее коленках удобно расположился эбинур. Из ее рта медленно тянулась струйка слюны, стекающая прямо на обшивку кресла. Она тихо посапывала иногда, почесывая и меняя положения во сне. Подруге здорово досталось в резне, но она стойко держалась и не жаловалась на свои раны и ушибы, за что я ей была очень благодарна.

Прокручивая в памяти события двух дневной давности, я внезапно осознала, что Сэмюэль Баттори по-настоящему мертв и, что все мои жертвы и жертвы моих близких были напрасными. От этого давящего и неприятного чувства я сделала резкий вдох и опять слезы выступили сами собой. Фенька в очередной раз поднял на меня свои темные блестящие глаза и утешающе заскулил.

– О, как я поспешила! – Захныкала тихо я, боясь разбудить Кристилл.

«Ты ни в чем не виновата…» – послышался бабушкин голос у меня в голове.

Феник аккуратно переступая через мальчиков, потянулся ко мне своей мордочкой и своим шершавым языком слезал мои слезы.

– Эм-м-м! – Застонал детский родной голосок, который уколом отдался в моем сердце.

Радамир поежился и еле приоткрыл глаза. Феник подскочил от радости и принялся уже вылизывать его личико.

– Эй, ну хватит! Перестань! – Продстонал он, отпихивая Феню и уже шире открыл глаза. Затем выражение его сонного лица изменилось на такое, словно он что-то вспомнил, что заставило принца подскочить. – Аркти!

– Тш-ш! – Прошептала я, быстро скрыв слезы и удержав палец у губ. – Он еще не очнулся.

– Он обязательно очнется, – успокоил меня братишка, – мы с ним во сне разговаривали. – Братишка погрустнел. – Он никогда не сможет видеть…

Мой фамильяр, услышавший приговор зализал раны на глазах Аркти и уткнулся своей ушастой мордочкой в шею Аркти, а я чуть было не взвыла белугой, осознавая свою причастность к его инвалидности.

Рука Кристилл сползла с подлокотника и упала вниз, что вызвало резкое пробуждение иномирки. Маленький Воришка тоже подпрыгнул от испуга.

– М-м-м. – Кристилл потерла сонные опухшие глаза, а затем, застенчиво вытерла дорожку слюны на подбородке и удивленно спросила. – О, вы уже не спите?

Скрипнула дверь и в покои вошел мой отец. Он сообщил о том, что пока не поздно, нужно уходить в подполье. Я как всегда поспорила и сказала, что не сбегу от ответственности и пока не убью дьявола и с места не сдвинусь. Я прекрасно понимала страх отца за меня-свою единственную дочь, но собственная смерть не так уж и страшила меня после всех этих событий, приключившихся со мной, как смерть невинных людей и существ, страдающих по моей вине.