Наследница. Вторая ипостась (СИ)

Едко добавила я, небрежно скинув куртку на пол. Но хотелось мне сейчас не этого, в груди клокотала ярость. Сбросив шарф, я медленно подошла к няне и, взглянув в глаз, обошла оную, пройдя в свою комнату прямо в обуви. Оставив свои вещи, я мысленно стала просчитывать всевозможные ходы и действия. Назло отцу я могла сбежать, но это было бы крайним выходом и ... единственным. Для начала стоит расспросить няню - она-то наверняка знает многое, но показывать, что я слышала их разговор не стоит. Просто глупо. А уже из полученной или не полученной информации буду делать выводы, и думать дальше.

Скинув обувь, и пройдясь взглядом по мокрым следам на ковре, я мысленно дала себе подзатыльник. Вот же! Теперь это придется чистить. Качнув головой, я подергала мочку уха и вышла из комнаты, уж очень сильно мне хотелось поговорить с Людмилой Николаевной.

Уже на кухне усевшись на стул и скрестив руки на груди, я пристально стала смотреть на женщину, которая больше не вызывала у меня доверия.

- Кушать будешь? - но взглянув на меня, усмехнулась. - Вижу, что нет. Ты хочешь поговорить?

- Хотите мне что-то рассказать?

- Все, что тебе нужно знать - ты уже знаешь, остальное расскажет твой отец.

- Правда? - издевательски протянула я. - Неужели со мной соизволит поговорить отец? Впервые за столько лет - неожиданно.

Мои слова так и сочились ядом.

- Не дерзи, Сергей Андреевич желает тебе только добра.

Резко ответила мне Людмила Николаевна, но сжав руку на запястье, смягчилась.

- Это только для твоего же блага, твоя жизнь изменится...

- А в лучшую или худшую сторону это не важно, главное же, что изменится! А то, что вы портите мне жизнь - это ничего.

- Ты немедленно встанешь и пойдешь собирать все свои вещь. Это ради тебя!

Холодно произнесла женщина, и от ее голоса по спине пробежал холодок, а спорить сразу же расхотелось. Вернувшись в комнату, я огляделась. Собирать вещи? Отлично. Заперев дверь на защелку, я начала методично доставать свои вещи из шкафа. На мою кровать летело все от нижнего белья до верхней одежды. Достав свою дорожную сумку, я тала перебирать вещи, выбирая более теплые, и практичные для данного времени года. Оставила лишь свои эластичные и удобные джинсы да свитер. За тем достала свою шкатулку с драгоценностями и заначкой денег, все это без детального просмотра также полетело в мою сумку. Из документов лишь паспорт.

Потом, выглянув из своей комнаты, я огляделась - везде было тихо и темно, даже привычного шума воды или звука стиральной машины, не было слышно. Это было мне на руку.

Незаметно прокравшись в ванную комнату, где стоял небольшой шкафчик с лекарственными препаратами, я вытащила оттуда все лекарства, которые знала и умела применять, а это не мало. Надеюсь, я не сильно шумела. Возвращаясь в комнату, услышала, как включили свет в гостиной. Усмехнувшись, краем уха заметила, как няня взяла чашку со стола, и устало присела на диван. Подумалось, ведь я не раз замечала, как слышу или вижу лучше, чем обычные люди. Это всегда мне доставляло много неудобств, но сейчас сыграло мне на руку.

Вернувшись, я переоделась в подготовленную одежду, на ноги надеты берцы, сверху накинута куртка. Подойдя к окну, я распахнула его и встала ногами на подоконник. Часы показывали пять вечера, а в лицо дул холодный промозглый ветер, продувая меня насквозь. Вдохнув поглубже, я скинула свою сумку с пятого этажа вниз. Ничего хрупкого и особо ломкого там не было, поэтому я не волновалась.

Тихий шлепок о землю, и я поняла, что если не начну действовать, то окоченею здесь окончательно. Схватившись за раму, я выглянула, прокладывая себе путь до земли. Решительно поставив ногу на небольшой выступ, я схватилась за выступающую выше оконную раму и поставила вторую ногу. Поза оказалась крайне неудобная, поэтому вывернувшись та, чтобы руки были вертикально вверх, а ноги смотрели в нужную мне сторону, я медленно пошла. Хватаясь за все, что попадалось мне на пути, я продвигалась к намеченной цели, нервно поглядывая то на свои окна, то вниз на землю.

Страх потихоньку отступал, и я все увереннее ползла по стене дома. Остановившись возле одного окна, я встала на широкий выступ подоконника и развернулась лицом к дереву. Такому большому, ветвистому и удобному для меня. Оно стояло очень близко к стене дома, что было мне на руку, и я с легкостью могла перебраться на его раскидистые ветви.