Наследница жрецов (СИ)

Выглянула в окно, наблюдая за тем, как мимо проносятся высокие здания столицы.

Что я здесь делаю?

Что я делаю в этой карете? Что я делаю в этом городе… в этом большом городе, насквозь пропитанном лицемерием, совершенно одна, без… мамы? Как она могла так поступить?!

В груди заныло с новой силой, затянуло в животе, в горле зрел комок, глаза защипало. Я моргнула и ощутила, как катится по щеке горячая слеза.

— Вы… Черт возьми, вы плачете! — недовольно буркнул мой спутник.

Я шмыгнула носом, готовя провалиться от стыда. Ну почему слезы застали меня именно здесь, в этой карете, с этим чертовым лордом?!

— Чем я заслужил подобное? Ни минуты покоя… — продолжил бурчать он.

— Это вас вообще не касается! — крикнула я дрожащим голосом и отвернулась, чтобы спрятать лицо.

Почувствовала, как скрипнуло сидение, когда он поднялся и опустился рядом со мной.

— Не приближайтесь ко мне! Хватило уже того, что я в вашей карете еду черт знает куда, — фыркнула я и снова шмыгнула носом, проклиная непрекращающиеся спазмы, вызывающие новый поток слез.

— Просто повернитесь на мгновение, и я тут же отсяду.

Чувствуя, что в ином случае, он так и останется сидеть рядом, я повернулась, стараясь изобразить на лице выражение крайнего раздражение, но сделать это было трудно, когда глаза и нос покраснели от слез, а губы дрожали.

Он вдруг наклонился ко мне так близко, что я ощутила его дыхание на своих губах. Его глаза смотрели прямо в мои. Пальцы коснулись подбородка, и я испуганно дернулась, как дернулась бы от любого другого прикосновения любого другого человека.

— Тише. Все хорошо, — прошептал он почти мне в губы. — Сейчас ты успокоишься…

Я завороженно наблюдала, как его фиалковые глаза постепенно заполнялись тьмой. Словно в фиолетовую воду вдруг окунули кисточку с черной краской.

— Сейчас ты успокоишься и не будешь плакать. Твои переживания на время отпустят тебя.

Я моргнула, он уже отстранялся с улыбкой. Странно, но ноющая боль в груди улеглась, правда сердце отчего-то забилось быстрее. Изящным жестом выудив из кармана жилета платок, он аккуратно стер следы слез с моего лица, пока я просто смотрела в его глаза, которые снова стали прежними.

— Я могу сама, — прошептала я, но потом взяла себя в руки и усмехнувшись проговорила уже громко: — Уверена, все это излишне и вряд ли понравится леди Сесилии.

Он на мгновение приподнял брови, но отдал платок со словами: «Пользуйтесь, не стесняйтесь» и, как и обещал, пересел назад.

Я скомкала в руках платок и снова бросила на юношу взгляд украдкой. Он безучастно смотрел в окно.

О Великий Бог, стыдно-то как… Расплакалась, как дитя, и все эти его утешения…

Лишь бы больше никогда его не встретить!

Сердце нехорошо кольнуло при этой мысли, и я нахмурилась. Только этого мне еще не хватало!

Глава 1

— Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Я совершенно серьезно говорю, Ребекка! Почему ты так на меня смотришь?

И действительно, отчего постылый взгляд столь презренной особы смотрит на нее с таким скептизмом?

Я покачала головой, приподняв брови.

— Я не ослышалась? Ты сказала, мне повезло? Кажется, у нас с тобой разные представления об этом понятии, Лаура.

— Как же ты не понимаешь? — захлопала она своими синими глазами, которые казались просто огромными на ее еще детском личике. — Ты ведь будешь жить в комнате с самой Эвелин Самиттэ!

Я потерла лоб и попыталась сдержать на лице выражение участия.

— Напомни, пожалуйста, что в этом такого особенного?

Моя новообретенная кузина всплеснула руками.

— Я же тебе объясняла! Эвелин вхожа в круг друзей Рейгана, а все вместе они образуют Шесть!

Это ее «Шесть» не могло звучать более пафосно, даже если бы использовалось для характеристики объединения богов.

Лаура внимательно посмотрела на меня, ловя в моем лице хоть отблеск того восхищение, что читалось в ее чертах.

— Понимаешь? — уже как-то безнадёжно спросила она и вдруг таинственно улыбнулась и, возведя глаза к небу, прижала руки к груди. — Это же Рейган…

Я тоже посмотрела в небо, но там — логично — не было никакого Рейгана, лишь белые воздушные облачка проплывали над головой, попеременно пряча от взора еще яркое осеннее солнышко.

— Боюсь, мне не суждено понять, что же в нем такого особенного… — наконец, произнесла я.

Лаура, вырвавшись из своих мечтаний, печально и сочувственно посмотрела на меня, будто обнаружила во мне какой-то особый род болезни. Она была так смешна в своем раболепном восхищении перед этим юношей, что я просто не могла не улыбнуться.

Мне было немного стыдно за то, что моя улыбка вышла несколько насмешливой. Я не считала себя лучше других и не смеялась ни над чьими чувствами, просто привыкла реагировать именно так. Это намного проще. Намного легче скрыть свои эмоции за насмешкой. И эта насмешка стала привычной.