Наследницы

Она тоже встала, начала вытирать посуду, искоса наблюдая за ним. Он мыл тарелки со своей обычной скрупулезностью, но по тому, как он ставил их на сушилку и орудовал губкой, было видно, что настроение у него отвратительное. О том же свидетельствовали два ярких пятна на обычно бескровных щеках. С чувством, похожим на жалость, она поняла, что Ролло боится.

Надо было спасать положение.

— Разве нам нечего продавать? — примирительно сказала Кейт. — Я буду стараться изо всех сил. Ведь ты уже добыл целых шесть первоклассных Пикассо. Конечно, мы их выставим, когда год уже начнется.

Немного смягчившись, Ролло пробормотал:

— Можно подумать, что ты от меня этого не ждала…

— Конечно, ждала, — искренне сказала Кейт. — Я знаю, что от тебя следует ожидать только самого лучшего;

Пятна на щеках постепенно стали исчезать.

— Только прошу тебя, не жди слишком многого от Блэза Чандлера.

— Я ничего и не жду, — тихо произнесла Кейт. — Не такая я дура.

Ролло метнул на нее быстрый взгляд. «Да, — подумал он, — лучшее, что Кейт досталось от Сьюзан, — это здравый смысл».

И тут же на выручку подоспел его собственный.

— Мне кажется, ты правильно поступила, что повела себя не так, как его жена, проявила бескорыстие. Если, как ты говоришь, он сильно привязан к бабке…

— Да, — вставила Кейт. — Очень.

Ролло кивнул и слил воду из раковины.

— Тогда это был очень верный шаг. Я слышал, он ведет себя по отношению к старушке как верный рыцарь.

— Она и сама может за себя постоять, — сухо заметила Кейт.

— Ну-ка, расскажи мне о ней, — попросил Ролло.

Он несколько раз смеялся по ходу рассказа, глаза у него блестели, и под конец он воскликнул:

— Я настаиваю на том, чтобы ты меня с ней познакомила. Эта женщина как раз в моем вкусе.

— Сомневаюсь, что она зайдет так далеко, — засмеялась и Кейт. — Но я действительно тебя с ней познакомлю.

— Такая дружба может принести тебе огромную пользу.

Он, как всегда, раскидывал сети и все, что встречалось ему на пути, рассматривал с одной точки зрения — выгоды для себя или Кейт.

— Что бы я без тебя делала, Ролло? — ласково сказала она и, хотя хорошо знала, что делала бы без него, знала также, что ставить его в известность об этом не стоит.

— Попала бы в пасть первому попавшемуся волку.

В глазах Кейт снова появилось новое для нее выражение, но голос звучал как обычно.

— Блэз Чандлер не волк, Ролло. По крайней мере, не по отношению ко мне. — Потом она продолжала более веселым тоном:

— Он больше не видит во мне обузы. И гораздо более дружелюбен. В целом мы неплохо поладили.

Его неодобрение сменилось умеренным одобрением. А это, согласись, весьма неплохо. И, как ты правильно заметил, дружба с Агатой Чандлер может оказаться для нас весьма полезной.

Ролло кивнул и с удовольствием добавил:

— Особенно если, как ты говоришь, она не слишком жалует жену своего внука.

Кейт не стала открывать ему истинное положение вещей.

— А если ты за это возьмешься, как ты назовешь этот музей?

Кейт знала, что он не забыл. Она упоминала об этом в своем рассказе, а у Ролло была феноменальная память.

Но тем не менее она повторила:

— «Чандлеровский музей американского искусства».

— Да, что-нибудь в этом роде. Ну что ж, это может пойти нам на пользу. Я продолжаю считать, что лучше всего пустить все это с молотка, но сохранить коллекцию — тоже хороший ход. И обзавестись друзьями в высших сферах. — Он кивнул, прикидывая. — Да, поздравляю тебя, душа моя.

Он был само дружелюбие, от дурного настроения не осталось и следа.

Кейт улыбнулась в ответ, стараясь не показать облегчения. В будущем с ним надо будет обращаться осмотрительней: любовь Ролло, как и вообще мужская любовь, была чрезвычайно хрупкой. Одно неверное движение, и она бесследно исчезнет. Поэтому Кейт ласково сказала:

— Похвала из твоих уст дорогого стоит, хотя бы потому, что я слышу ее нечасто. Сам знаешь, как бы ни менялся мой мир, в нем всегда останешься ты.

Ролло был растроган, самолюбие его удовлетворено.

— Только не посылай меня ко всем чертям, — пробормотал он. — Терпеть не могу жары и запаха гари.

Глава 10

Декабрь

Доминик повернула «ситроен» на вымощенную кирпичом дорогу, проложенную по указанию Чарльза там, где раньше был неровный каменистый проселок. Дорога вела к усадьбе, уютно пристроившейся на склоне холма. Сад, окружавший ее, был полон фруктовых деревьев, олив, олеандров и жасмина. В воздухе витал аромат пряных трав, которые выращивала Марта, к нему примешивался терпкий запах лимонов, стоявших на террасе в горшках, и сладкое благоухание яблонь, персиков и абрикосов. Доминик опустила стекло и дернула за старый металлический шнур. Раздался звон колокольчика, и вскоре старый Жанно с трудом отворил обе створки ворот и поздоровался, не выказав ни малейшего удивления при виде приехавшей мадам.