Наследство

Я наблюдаю через стеклянную дверь. Мне как раз виден Динни между двумя полосками снега, налипшими на стекло. Он наклоняется к окну машины, дыхание поднимается в воздух облачком. Бет опускает стекло. Ее лица я не вижу — Динни загораживает. Вижу, как ее руки взлетают ко рту, потом снова опускаются, медленно и плавно, как в невесомости. Я пригибаюсь, вытягиваю шею, чтобы видеть. Уши я тоже навострила, но слышу только музыку, льющуюся из радиоприемника рядом с кассой. Динни рукой без перчатки оперся о крышу машины, и мне кажется, что моя собственная кожа болит от соприкосновения с холодным металлом.

— Рик, наша очередь. — Эдди толкает меня локтем.

Вынужденная прервать наблюдение, я ставлю корзинку на прилавок, делаю приветливое лицо и улыбаюсь мрачному кассиру. Расплатившись за кока-колу, «Твикс» и ветчину, я почти бегом устремляюсь на выход, к машине.

— Ну, а чем ты сейчас занимаешься? Ты же всегда хотела стать флейтисткой и выступать с концертами, помнишь? — говорит Динни. Он выпрямляется, складывает руки на груди. У него вдруг делается немного обиженный вид, и до меня доходит, что Бет не вышла из машины, чтобы поговорить с ним. Она почти и не смотрит на него, усердно разглаживая концы шарфа на коленях.

— О, эта мечта так и не сбылась, — отвечает она с еле заметной усмешкой. — Я доучилась до седьмого класса, а потом…

Бет замолкает, снова отворачивается. В седьмой класс она перешла весной, как раз перед исчезновением Генри.

— Потом я перестала как следует заниматься, — ровным тоном договаривает она. — Сейчас я перевожу. В основном с французского и итальянского.

— О… — произносит Динни.

Он внимательно ее разглядывает, изучает, молчание затягивается, и я неуклюже вмешиваюсь в разговор:

— Я и с английским-то бьюсь… Пытаться обучить ему подростков — все равно что решетом воду носить. Но у Бет всегда был талант к языкам.

— Нужно просто внимательно слушать, Рик, вот и все, — обращается ко мне Бет, в ее словах звучит упрек.

— Никогда этого не умела, — признаю я с улыбкой. — Мы только что побывали в Эйвбери. Эдди хотел посмотреть, потому что будет проходить это в школе. Но честно говоря, лучше, наверное, было бы отправиться в кафе, поесть мороженого с шоколадной помадкой, а, Эдди?

— Ты что, это было потрясающе! — уверяет Эдди.

Динни добродушно смотрит на меня, но Бет больше ни о чем его не спрашивает, и он с вытянувшимся лицом отходит от машины.

— Так вы надолго здесь? — Он обращается ко мне, потому что Бет смотрит куда-то перед собой.

— На Рождество уж точно останемся. А что потом, пока не решили. Тут еще много что предстоит разрулить. А вы?

— Пока здесь, — пожимает плечами Динни. Еще меньше определенности.

— Ну… — Я улыбаюсь.

— Ладно, пойду, пожалуй. Рад был снова повидать тебя, Бет. Приятно было познакомиться, Эд. — Он кивает нам всем и идет прочь.

— Он так и не купил чипсы, — замечает Эдди.

— Точно. Забыл, должно быть, — подтверждаю я, ахнув. — Вот что, я куплю и занесу им позже.

— Класс! — кивает Эдди.

Одной рукой он отворяет дверцу, другой пытается раскрыть упаковку «Твикса». Какой он наивный. Даже представить себе не может, какое значительное событие произошло только что. Вот здесь, у дверцы автомобиля. Я бегу в магазин, покупаю чипсы с солью и уксусом, потом возвращаюсь в машину, завожу мотор и везу всю компанию домой. Я не смотрю в сторону Бет, потому что мне страшно, а те вопросы, которые хочется, я все равно не могу задать в присутствии ее сына.

Эдди валяется на кровати в пижаме, со своим айподом и в наушниках. Лежит на животе и болтает ногами. Он читает книгу под названием «Йети!», музыка в ушах грохочет так, что он не слышит криков за окном. Я выхожу. Внизу Бет заваривает чай с мятой, она держит пакетик двумя пальцами за угол и окунает в воду снова и снова.

— Надеюсь, Динни тебя не испугал, появившись у машины? — заговариваю я. Стараюсь говорить как можно беспечнее.

Бет, взглянув на меня, поджимает губы.

— Я увидела его еще в магазине, — отвечает она, продолжая окунать и окунать пакетик.

— Да что ты? И сразу его узнала? Я бы, наверное, не смогла — вот так, издали.

— Что за ерунда, он же совсем не изменился, — заявляет Бет.

Мне становится неуютно. Похоже, она видит что-то, чего не вижу я.

— Ну… — подаю я реплику. — Так странно встретить его через столько лет, правда?

— Да, пожалуй, — шепчет она.

Я не могу придумать, о чем еще спросить. Она не может быть такой равнодушной. Эта встреча должна много для нее значить. Вглядываюсь в ее лицо, в позу, ищу хоть какие-то знаки.

— Может, надо было пригласить их к нам? Посидеть, пропустить по стаканчику за встречу?

— Их?

— Динни и Хани. Это его… ну, честно говоря, я не уверена, что они женаты. Она ждет от него ребенка, вот-вот родит. Хорошо бы тебе поговорить с ней, убедить, что не стоит рожать в лесу. Мне кажется, Динни был бы тебе благодарен.

— Рожать в лесу? Весьма экстравагантно, — произносит Бет. — Но Хани[13] — очень милое имя.

И это все? Она не может так реагировать.

— Слушай, с тобой точно все нормально?