Наследство

— А вы, Цветкова, зачем притащили Петра к себе? Для обеспечения алиби? — прищурился следователь.

— Вам, может, кофе налить? — спросила Люся, но Артем Александрович проигнорировал ее вопрос. Он уже обращался к Петру: — Вы знаете, что дача ложных показаний является тяжелым преступлением?

— Знаю. Только какое это сейчас имеет отношение ко мне? Я не в суде…

— Вы всю ночь были с гражданкой Цветковой? Вы можете это подтвердить и сейчас, и, если надо, в суде?

— Да, мы всю ночь были вместе, — ответил ничего не понимающий артист.

— А вот уже врете! Только что вы говорили, что не спали вместе!

— А я и не говорю, что мы спали вместе! Яна спала на кровати, а я рядом, как и говорил, на матрасе, на полу.

— Она могла незаметно выйти из квартиры? Отъехать на часик и вернуться? — спрашивал Артем Александрович.

— Почему вы говорите обо мне в третьем лице? Почему у меня напрямую не спросить, отъезжала я куда или нет? — спросила Яна.

— Мне нужны свидетели! — отрезал следователь и внимательно посмотрел на Петра.

— Нет! Яна никуда не уходила! Ей бы пришлось пройти по мне ногами, и во обще, я очень чутко сплю, — ответил Петр.

— Может, объясните, что случилось? — спросила Люся, уже и не надеясь на ответ, потому что следователь ее как-то игнорировал.

Но внезапно Коновалова словно прорвало. Он сел на стул, расстегнул ворот и потрогал горло, а затем сердце.

— Сумасшедший Новый год какой-то! Я с ума сойду! У меня уже и давление и сердце болит! Вчера в театре вы подрались с польской актрисой Элизабет Турковой — то ли из-за роли, то ли из-за мужчины…

— Из-за какой роли? Она начала меня прилюдно оскорблять и унижать! — возмутилась Яна.

— Вы ее даже грозились убить, — сказал Артем Александрович и, взяв у Яны чашку, отхлебнул кофе.

— Бутербродик? — услужливо спросила Люся.

— Давайте! — отчаянно кивнул следователь, словно решил сегодня пуститься во все тяжкие.

Люся хлопнула дверцей холодильника, и через минуту перед Артемом Александровичем уже лежали бутерброд с сыром и два бутерброда с сырокопченой колбасой.

— Да что не скажешь в таком состоянии? Я даже не помню, что я говорила! Взбесила она меня! — сказала Яна.

— Все бы было хорошо… и даже на драку вашу никто не пожаловался. Если бы не одно «но». Сегодня утром Туркову обнаружили в театре мертвой. — Следователь сказал это с таким чувством, словно у него камень с души свалился.

Воцарилась неприятная, затяжная пауза. Было слышно только, как упали два кусочка сахара в чашку с кофе, которую налила для себя Люся, чтобы присоединиться к общему застолью. Эффект кусочки сахара произвели такой, словно началось цунами.

— Какой труп? — икнула Люся. — Вы что-то путаете, милок… — внезапно перешла она на какой-то деревенский говор, видимо, от сильного волнения. — Элизабет играла сцену Мертвой царевны, если вы что и видели, так это показалось вам… Съемки это… Да и грим у меня очень реалистичный.

— Похоже, что доигралась она в Мертвую царевну… Пришли сегодня рабочие демонтировать старые декорации и устанавливать новые, а там… гроб хрустальный! Спецзаказ! — выругался Артем Александрович. — А в гробу том… тело Турковой. Грим гримом, но пульса-то у нее не было… Аккуратно так уложена, ручки на груди, ножки в струнку. Рабочие, конечно, попытались разбудить ее, не получилось. Кто-то даже высказал предположение, что она так репетирует, глубоко входит в роль. Мол, актриса без предрассудков. Но народ все же испугался и вызвал «скорую». Врач констатировал смерть, наступившую несколько часов назад, тело увезли в морг, естественно, сообщив в полицию. А там всех собак из вашего «веселого театра» сразу же вешают на вашего покорного слугу. После мне позвонили из морга и сообщили, что актриса убита тем же способом, что и Дина, — острым длинным предметом в в сердце. Как вы думаете, что произошло потом? — спросил следователь и махнул рукой. — Понимаю… Вы сейчас ни о чем не думаете, вы пребываете в шоке, как и я, когда узнал об еще одном убийстве… А сейчас эти два преступления объединяются в одно дело! А это уже серийные убийства, усиленное внимание начальства, усиленный контроль. И если маньяка не поймают, то будет и третье, и четвертое убийство. То есть найти его надо как можно быстрее.

— Ага! И поэтому вы опять пришли ко мне? — возмутилась Яна. — Нашли маньячку!

— Ваш приезд в наш городок как раз и совпал с началом убийств. И теперь вы последняя актриса, претендующая на роль в фильме.

— Не поверите! Я — врач-стоматолог и ни на какую роль в фильме не претендую! Это шутка была! — ответила Цветкова.

— И алиби у нее, — подал голос Петр.

— А может, это вы? — посмотрел на него следователь. — Точно! Вам понравилась Цветкова, и вы ради любимой женщины устранили всех конкуренток!

— Ага! Здорово придумали! Только я отвечу, как в фильме: где доказательства и факты?

Артем Александрович почесал затылок и снова приложился к кофе Яны.

— Не боитесь, что отравлено? Я же — маньяк, — спросила она.

— Нет, вы же его пили, — ответил следователь.