Наслѣдство

Екатерина вскочила с кровати и кинулась к окну, одним движением распахивая тяжелые портьеры.

Ничего. Никого.

— Показалось.

Звук собственного голоса не успокаивал, а раздражал. Тени в спальне вдруг стали казаться зловещими.

Мережская не выдержала: обула домашние туфли, накинула халат и почти бегом покинула комнату.

Люди нашлись на кухне. Аглая раздавала указания заканчивающим ранний завтрак слугам.

— Ой, госпожа! — всплеснула она руками, завидев хозяйку. — Вы уже встали? Сейчас Ульяна принесет все для умывания! Через полчаса и завтрак будет подан!

— Не надо, — поспешно заявила Катя. — Завтрака не надо. Я… поем в столовой.

Экономка кивнула и хотела было уйти отдать распоряжения слугам, но Екатерина вдруг поинтересовалась, что в сегодняшнем меню (хоть сама вчера его составляла), а затем стала расспрашивать, кого родила сестра Аглаи — мальчика или девочку, как назовут, посетовала на холодную погоду и возможный неурожай. Женщина смотрела на нее удивленно. Не то, чтобы хозяйка никогда не интересовалась жизнью слуг, но таких долгих и странных разговоров она до сего дня ни с кем не вела. Заметив удивление и интерес в глазах собеседницы, Екатерина сконфузилась и замолчала. Аглая вежливо ждала. Мережская собралась с духом и, поблагодарив экономку за хорошую работу, отправилась к себе. Возвращаться в спальню не хотелось, но там уже ждала с горячей водой Ульяна: чужое присутствие успокоило инкнессу и к завтраку она спустилась, хоть и с головной болью, но по крайней мере без дрожащих рук.

Николай встретил ее сердитым взглядом.

— Почему накрыто на троих? — спросил он. Мачеха посмотрела на экономку.

— Так юрист же…  — виновато развела руками та.

Екатерина задумалась. Кажется, она не успела дать какие-либо распоряжения на это счет…

Открылась дверь. Михаил вошел, чеканя шаг, и обозрел всех присутствующих.

— Доброе утро.

Сказано это было таким холодным тоном, что в доброте этой части дня приходилось серьезно усомниться.

Катя поздоровалась в ответ, Николай сверлил мужчину злым взглядом.

Аглая показала гостю его место.

— Я уже поел на кухне, — сообщил тот с намеком и обернулся к инкнессе:

— Где мне вас ждать?

— В кабинете, — выдавила она, одной рукой касаясь виска. Юрист вышел, Аглая поспешила следом — показать искомую комнату. Мачеха и пасынок остались наедине.

— Не успело тело отца остыть…  — начал юноша, гневно сверкая глазами, но продолжить не успел — вошла Ульяна с подносом.

— Это мой новый юрист, — инкнесса невозмутимо занялась едой, не смотря на собеседника. Спокойствие это давалось ей нелегко: голова после кошмара болела все сильнее, и чувствовала она себя как натянутая до предела струна. Чуть тронешь — и порвется.

— Именно поэтому он поселен на хозяйском этаже, а не на служебном?

Куда именно поселить позднего посетителя, Екатерина ночью никаких распоряжений не оставила и, видимо, экономка, услышав заветное слово «гость» определила его не во флигель для слуг, а на жилой этаж дома, сочтя, что именно это и подразумевалось под приличными комнатами. Надо бы быть повнимательнее… Впрочем, Климские дворянский род, пусть и всего лишь благородия, так что Михаил вполне имеет право на гостевую комнату, нарушения этикета здесь нет.

— Если это имеет значение, я не давала подобных указаний на его счет, — поделилась мачеха своими размышлениями с юным офицером. — Видимо, Аглая сочла его гостем, потому и отвела ему гостевую комнату.

— Через две от твоей? — ехидно уточнил пасынок.

Катерина посмотрела ему прямо в глаза.

— И от твоей. Неужели офицер не сможет защитить честь дамы в собственном доме?

Юноша покраснел и отвел взгляд. Честь мундира для него значила очень много. Не потому что ему нравилось служить — потому что это было престижно.

«В этом он весь в отца, — подумалось Кате. — Все должно приносить выгоду». Но отец его лежал в сырой земле, иначе юноша так развязно себя с ней не вел. Ах, Евстафий! Зачем тебе был нужен этот брак? У тебя же сын совсем заброшен…

Вилка со звоном легла в тарелку. Юноша встал.

— Приятных танцев на костях моего отца, — он отвесил ей глубокий поклон и строевым шагом покинул столовую. Вдова почувствовала небывалое облегчение — можно было поставить локти на стол и обхватить гудящую голову холодными ладонями.

— Госпожа, все в порядке?

Ульяна же здесь!

— Да. Спасибо. Можешь убирать.

Екатерина выпрямилась и встала. На мгновение в глазах потемнело, и ей пришлось схватиться за стол. Три бессонные ночи давали о себе знать. Надо выспаться. Срочно. Но сначала — пережить этот день. Вдова направилась в противоположное крыло.

Кабинет пах мылом, словно его убирали как раз перед ее приходом. Мережская поморщилась и села на стул мужа. Михаил отложил газету и впился в нее суровым взглядом.

— Что именно вы от меня хотели?

Инкнесса глубоко вдохнула.