Наследство

— Почему вы выбрали эту? — спросил он Лору. — Большинство предпочли бы более мягкие тона фотографий. Больший простор воображения, больше похоже на мечту.

— Это и есть мечта, — решительно заявила Лора. Он с интересом посмотрел на нее:

— Почему?

— Потому что замок построен.

Поль снова внимательно вгляделся в снимок. Никто другой не говорил этого о фотографии.

— И где-то есть замок, который должен быть достроен.

— Разве вы не думаете, что такой замок есть у всех? Или у вас есть все, что вы хотите? На минуту воцарилась тишина.

— У меня есть все, что я хочу, — ответил он, — но иногда я хочу желать большего. Она покачала головой:

— Я не понимаю этого.

— Я тоже, — небрежно сказал он. — По крайней мере, почти никогда не знаю, чего хочу. — Он подошел к Лоре, и взял ее за руку. — Я хотел бы чаще видеться с вами. Вы поужинаете со мной завтра вечером? Лучше, если мы начнем пораньше, выпьем чудесного чая Розы, а потом уж пойдем куда-нибудь ужинать. Вы сможете?

— Да, — согласилась она. Лора не колебалась и не раздумывала после того, как согласилась. Он мог быть опасен, но он был тем, кого она могла любить.

Браслет, который объявился в ломбарде в Нью-Йорке, купила бабушка Ленни Сэлинджер в дар своей тринадцатилетней дочери, чтобы смягчить горечь расставания с родным домом и начало жизни в Америке. Он был из чистого золота с медальоном, украшенным монограммой, внутри которого был портрет дедушки. Когда полиция возвратила его и Ленни, взяв его в руки, смотрела на портрет дедушки, улыбающегося, с мягкими, вьющимися волосами, она заплакала.

— Я знаю, это глупо, ведь могло произойти что-то иное, более страшное, чем потеря браслета, но так важно то, что я получила его обратно и чужие руки уже не касаются его.

— Это важно, — сказал Феликс, беря запонки, которые он носил только со смокингом. — И в основном это важно потому, что поможет найти того сукиного сына, который сделал это.

Ленни сидела за своим туалетным столиком в длинном атласном пеньюаре и ждала горничную, которая должна была помочь ей облачиться в великолепное платье с драпировкой, которое она выбрала для бала в опере, последнего в сезоне, перед тем как все разъедутся на лето.

— Я не уверена, — начала Ленни, — что хочу наказать вора, кем бы он ни был, но сейчас, ты знаешь, Феликс, единственное, из-за чего я хочу получить все обратно, — чтобы все украшения перешли к Эллисон, а потом, когда-нибудь, к ее дочери. Вот почему я больше всего хочу получить колье. Моему отцу оно досталось от его дедушки и бабушки в Дании, и он подарил его моей матери, а она — мне, и Эллисон знает, что когда-нибудь оно станет ее. Вот что это значит для меня. Я не люблю украшения, это просто камни, золото, серебро, я хочу, чтобы у них была история, чтобы они помогали не терять связь с прошлым, и как еще это может осуществиться, если не передачей от поколения к поколению?

— Да, это милый романтический взгляд, — ответил Феликс, сражаясь с запонками. — Помоги мне, пожалуйста. На романтика в данном случае не подходит, я вряд ли вспомню о ней, если речь пойдет о наказании преступника…

— Ты никогда не вспоминал о романтике, — прошептала Ленни.

— …И когда его найдут, уж я прослежу за тем, чтобы он был наказан. Этот ублюдок ворвался к нам в дом, взял мою собственность, и человек, который совершил преступление претив меня, не уйдет от возмездия.

— Это касается нас всех, — спокойно сказала Ленни, — и в то же время он не наказан. Впервые за три года мы получили ключ к разгадке.

— Обязательно появится что-нибудь еще, я гарантирую. Это прекрасно, благодарю тебя. Не понимаю, почему я никак не научусь справляться с запонками после всех этих лет. Поторопись, а то мы опоздаем.

— Мы никогда не опаздываем. Ты — единственный мужчина в мире, который приезжает минута в минуту. — Она вдела застежку бриллиантовой серьги в аккуратную дырочку в ухе и застегнула ее.

— Я слышал, что Клэй Фэрчайлд очень хорошо справляется со своими обязанностями в Филадельфии. Феликс посмотрел на нее, потом взял пиджак.

— Разве это не странно, — сказала Ленни, — как только я подумаю о Лоре и Клэе, мы заговариваем о краже. Это совсем неверно, они бедны, это не их вина, что они начали работать у нас в то ужасное лето. Благодарение небесам, они не испугались и не сбежали. Оуэн обожает Лору, и она так прекрасно относится к нему, я никогда не видела его более счастливым. Роза сказала, что Оуэн устроил ее на работу как помощницу Жюля, а в свободное время он учит ее управлению отелями.

— Почему? — Феликс сдвинул брови. — Он использует ее в качестве личного секретаря, и я не могу понять почему, когда в офисе к его услугам дюжина клерков, если ему потребуется, и я знаю, что она работает с Жюлем и учится в колледже. Что еще ей нужно?