Наследство

Ленни подошла к Лоре и, встав около нее, внимательно изучала ее лицо. Лора встретила ее взгляд, и долгое время две женщины стояли так, не шевелясь, словно вглядываясь в давно ушедшее время. Затем Ленни кивнула и, не улыбаясь, сказала:

— Мне бы хотелось послушать. — Подойдя к софе, она сняла шляпу, жакет и села. Подняв крышку, заглянула в чайник.

— Чудесно. Хватит на всех. Эллисон, иди сюда, садись рядом. Бен, принеси стулья, себе и для Лоры.

Она подождала, пока Бен принес два кресла и поставил около чайного столика, он и Лора сели. Ленни разлила чай по чашкам.

— Теперь, — сказала она, — Эллисон и я очень хотели бы обо всем знать.

Лора не могла вспомнить, чтобы раньше Ленни держалась столь великолепно. Ей было интересно, уход ли от Феликса помог ей достичь такого уверенного авторитетного поведения. Но тут начал рассказывать Бен, и она невольно заслушалась, забыв про остывающий чай.

— Признаюсь, во всем виноват я: я придумал, как обворовать ваш дом на Кейп-Коде. Детская месть, — сказал он, обращаясь к Ленни, — за Джада. Я не скрыл этого, когда мы беседовали раньше.

Лора уставилась на него.

— Ты использовал Лору и Клэя?

— Да, — сказал он охрипшим голосом, — я использовал их и не мог простить себе этого.

— Джад? — с недоумением спросила Эллисон.

— Не наш Джад, — ответил Бен. — Мой отец.

И он рассказал все, начиная с того дня, как мать сказала ему, что отец не будет больше с ними жить, погрузившись в полосу отчаяния и пьянства, которое началось вскоре после того, как у него фактически украли его компанию. Слова Бена были взвешенными и осторожными, когда он рассказывал Эллисон — а также Лоре, поскольку она тоже ничего не знала — историю отношений Феликса и Джада. О жажде мщения, которая освещала все, что совершал молодой Бен Гарднер после смерти отца.

Когда Бен дошел до момента, когда Лора и Клэй приехали в дом в Остервилле, стала говорить Лора, ее низкий голос подхватил нить рассказа практически без паузы.

Сменяя один другого, они рассказали все, вплоть до утреннего заседания совета директоров. Правда, не упомянули о расследовании, проводимом Колби. То — другая история, для другого дня. Дневной свет понемногу угасал, няня привела Джада и забрала его на кухню кормить обедом. Эллисон включила лампу. Лора и Бен продолжали рассказывать ей свою историю.

Когда они закончили, Эллисон плакала.

— Если бы ты рассказала мне, если бы ты только рассказала мне… — проговорила она, обращаясь к Лоре. — Я так сильно любила тебя, так хотела верить… но папа сказал, что это твоих рук дело, а ты, ты не отрицала, Боже мой, твое лицо было таким непроницаемым, таким холодным! А сама ты держалась так, словно не знала нас.

— Она действительно не знала, — сказала Ленни — Мы стали для нее чужими.

Она наклонилась вперед и взяла Лору за руку.

— Мне так неловко, дорогая, и ужасно стыдно Мы подарили тебе любовь и кров, а затем отняли, трудно назвать большее зло, которое люди могли бы причинить друг другу.

— Они могут лгать, — сказала Лора — Как раз это-то мы и сделали. — Задумчивая улыбка появилась у нее на губах.

— Долгое время мне было не по себе. Когда я жила с вами, я была слишком напугана, а затем чересчур обижена. И зла.

Молча, они сидели некоторое время. Ленни боролась с собой, размышляя, стоит ли ей рассказать Лоре и Эллисон о своей роли в этой истории. Но промолчала. Она не имела никакого отношения к тому, что происходило в комнате, и мало что могла добавить к пониманию событий последних одиннадцати лет. Лучше оставить все между ею и Беном. Да, всегда будут секреты, подумала она; вот почему нам так нужны доверие, понимание и любовь.

— Что ж, раз мы преодолели невзгоды, — с надеждой сказала Эллисон, — мы испытываем одинаковые чувства по отношению друг к другу, правда?

— Да, — сказала Лора. Сердце ее громко билось; казалось невозможным, что она и Эллисон вновь могут стать подругами.

— Если чувств достаточно, — неожиданно с сомнением проговорила Эллисон — она посмотрела на мать, — можем ли мы действительно все забыть? Все мы? Или же всегда будем подозревать, что есть еще нераскрытые секреты и ложь, которая может помешать нам быть уверенными до конца?..

Ленни знала, что она имела в виду ее мужа, а не Лору.

— Я не думаю, что мы сумеем забыть случившееся, — сказала она. — По правде говоря, надеюсь, что не забудем. Если мы забудем прошлое, мы никогда не узнаем, насколько далеко мы продвинулись вперед. Но чувства… Нет, не думаю, что чувств будет достаточно. Мы должны понять, что именно произошло, и по-настоящему поверить, что мы способны преодолеть и защитить живущие в нас чувства. Любовь и дружба, крепкий брак заслуживают, чтобы их защищали.

Эллисон согласно кивнула:

— Ты говорила то же самое этим летом на Кейп-Коде.

Все смотрели, как Ленни сидела, размышляя. Лора не шевелилась. «Если Эллисон сможет принять все, что услышала, и любить Лору с Бена… Тогда все мы сможем преодолеть путы прошлого, — подумала она, — прощая друг друга и вновь становясь семьей. За исключением Клэя. Мне все еще предстоит обдумать, как быть с ним. Но многое изменится, многое станет таким чудесным…»