Наследство

– Моя старшая, Мира. А вторая – дочка Сибе. Сейчас она вместе с другими женщинами ушла на поиски пищи.

– А где все ваши мужчины? – задал он еще один вопрос. – Они собирают урожай?

Белара со странным выражением взглянула на Линана.

– В этом лесу едва ли можно что-то посеять, чтобы собрать урожай. Мужчины ушли рубить лес. Каждые полгода мы нанимаем быков из тех стад, что пасутся вокруг леса, для того, чтобы доставить готовые бревна к реке Орим, а там наш лес скупают торговцы и по реке сплавляют его в Спарро. Вырученные за лес деньги мы тратим на то, чем не можем обеспечить себя сами. Рыбу мы ловим в ручьях, когда удается, можем поймать кролика, и в лесу собираем все ягоды и корни, которые нам необходимы.

– Удивительно то, что до сих пор никто не вырубил хотя бы часть леса для посевов.

– Некоторые пытались это сделать, – со вздохом отозвалась Белара. – Но всякий раз случалось так, что вырубленные места снова зарастали деревьями, и это случалось быстрее, чем нам удавалось что-нибудь на них вырастить.

– Мне никогда не приходилось слышать о деревьях, которые растут быстрее, чем пшеница, – подала голос Дженроза.

– Это очень древний лес, – ответила ей Белара. – Лес существовал задолго до того, как возникло королевство, или даже Чандра. Он никогда не изменялся. Он не растет, он не уменьшается. Но он обеспечивает всем необходимым тех, кто берет только то, в чем нуждается. Во всяком случае, почти всегда.

Теперь она накладывала на рану Камаля какое-то снадобье, от чего он болезненно поморщился.

– Почти всегда? – переспросил он Белару.

Белара оглядела своих гостей, потом покачала головой.

– Ни к чему вам знать об этом. Это наша проблема.

– А почему мы нашли только одну вашу населенную деревню, хотя немало прошли по лесу? – настойчиво продолжал Камаль. Белара как раз перевязывала его рану чистой тряпочкой.

– Раньше здесь было больше дюжины деревень. Сейчас осталось только три или четыре, хотя я должна спросить об этом моего мужа, Рохета, чтобы сказать вам точно. Он все время бродит по лесу в поисках деревьев, которые могли бы нам пригодиться, и выбирает их правильно.

– А в той проблеме, о которой ты упомянула, и заключается причина, по которой люди покидают свои деревни? – спросил Эйджер.

Руки Белары застыли.

– Может быть, и так, – приглушенным голосом ответила она. – Но об этом тоже лучше спросить у Рохета.

Она закончила перевязывать рану и придвинулась ближе к очагу, чтобы установить над ним решетку, потом разложила на решетке небольшие колобки из теста, которые она быстро скатывала ладонями.

– В вашей деревушке очень много жителей, – самым невинным тоном заметил Камаль. – Гораздо больше, чем можно себе представить, если учесть количество хижин.

– Сейчас у нас живут люди из двух деревень, – тихо ответила Белара.

– Сибе с ребенком пришла из другой деревни, – громко высказал свою догадку Эйджер.

– Да. Она останется у нас до тех пор, пока для нее не смогут построить новую хижину.

Она обернулась к гостям, и неожиданно ее лицо осветила улыбка.

– Вы и в самом деле думаете, что король Томар выслушает вашу просьбу об уменьшении податей?

Застигнутый врасплох Эйджер сумел достойно ответить на неожиданный вопрос. Линану оставалось лишь восхищаться жизненным опытом своего наставника и радоваться тому, что вопрос был обращен не к нему.

Успешно прервав таким образом поток вопросов о лесе, Белара успокоилась. Когда вернулась домой Сибе, высокая спокойная женщина с печальными глазами, и принесла полную корзину с тяжелыми орехами, Белара попросила своих гостей помочь их очистить.

За час до наступления темноты появились мужчины – Рохет и муж Сибе, Венте. Деревенские ребятишки успели по дороге рассказать им о том, что в деревню пришли незнакомые люди, поэтому, когда мужчины переступили порог хижины, они не удивились присутствию гостей. Оба они были высокого роста, с длинными жилистыми руками, с взлохмаченными черными волосами и такими же бородами. С вытянутых скуластых лиц на гостей внимательно и приветливо смотрели карие глаза. Познакомившись с путниками, Рохет спросил:

– Значит, вы говорите, что пришли с хребта Эбриус?

Судя по тому, как прозвучал вопрос хозяина, он не был в этом убежден.

– Мы идем из маленькой деревни на северной стороне хребта, – ответил Эйджер. – Она называется Новало. Отсюда приблизительно в десяти днях пути.

– Насколько же мала ваша деревня?

Эйджер пожал плечами, от всей души желая, чтобы Рохет сменил тему разговора, и думая о том, что в конце концов, если он не прекратит своих настойчивых расспросов, самого Эйджера ему удастся поймать на каком-нибудь пустяке.

– Что-то около восьмидесяти человек.

– То есть, в точности ты сам не знаешь?

– Когда мы уходили, в деревне были три беременных женщины, – быстро нашлась Дженроза. – Так что сейчас в нашей деревне может оказаться уже восемьдесят три души.

Рохет повернулся к Линану.

– А где, по вашим словам, вы столкнулись с разбойниками?

– Мы этого не говорили, – ответил вместо принца Камаль. – Это случилось в двух днях пути до кромки леса.

Рохет понимающе наклонил голову.