Наследство

— О породе твоей, — мрачно сказала Мариам и взяла ее за руку. — Руки-то, руки! Ты не фермерская дочка и даже не горожанка, это я сразу увидела. И не здешняя ты, обхождения совсем не знаешь!

— Вы меня научили, — спокойно произнесла девушка, отбросив притворство. Верно, старую колдунью не провести, да и надо ли? — Я благодарна вам за это. Увы, слова — это все, чем я могу вознаградить вас за ваше участие в моей судьбе.

— Ну вот, — удовлетворенно кивнула старуха. — А то все «бе, ме», тьфу! Теперь ишь, как заговорила! Сразу видно — не черная кость… Ты откуда будешь, девочка? Чего ищешь?

— Издалека, — улыбнулась принцесса, не разжимая губ. — Я ничего не ищу. Я жду.

— Сбежала, поди?

Девушка покачала головой.

— Я почти не солгала вам, — сказала она серьезно. — У меня не осталось родных, только дети равнин здесь ни при чем.

— Вот, — воздела Мариам корявый указательный палец, — и это тоже! Тут их никто так не зовет, дикари и дикари! Следи за этим… Но ты их описывала так, будто сама видела!

— Я была у них какое-то время. Они приняли меня, как гостью, — обошла принцесса участие Генри. — Но жить с ними я не могла, поэтому отправилась дальше. Меня должны были встретить, но этого человека еще нет. Может быть, он появится позже.

— Дай-то бог, чтобы ты дождалась, — серьезно сказала старуха. — Вижу, тебе что-то покоя не дает, на душе тяжело… Беда какая?

— Моя собственная, — усмехнулась Мария-Антония. — Здесь никто не поможет. Я не могу рассказать, уж простите…

— Да уж прощу! — Мариам вдруг обняла девушку с силой, какой сложно было ожидать от такой сухопарой старухи. Но недаром, видно, она в юности помогала отцу! — Ничего, девочка… Вижу, ты из крепкого дерева сработана, сдюжишь, хоть и благородных кровей… Что морщишься? Говорю же — видно! Как ты ходишь, как голову держишь, спину — это ж иная благородная измордуется, а не сумеет так! Уж поверь старухе…

— Верю, — принцесса осторожно обняла ее в ответ. Да, пожалуй, в этой старческой оболочке таилось еще немало сил! — Я не привыкла притворяться. Но я учусь.

— Хорошо учишься. Тебя и до меня неплохо наставили, — Мариам остро посмотрела ей в глаза, отстранившись. — Но явно ведь мужик учил! Ни черта, прости господи, в наших делах не смыслящий!

— И это правда, — невольно рассмеялась девушка. — Но он… надежный. Я не лгу.

— Да и не сомневаюсь, — вздернула та подбородок. — Ты не дурочка, сразу видать, кому попало не поверишь. И не такая ты молоденькая, как сказалась, не шестнадцать тебе, я-то уж вижу…

Мария-Антония кивнула, признавая ее правоту.

— Пора мне, — сказала старуха, поправляя черную шаль. — А если что… Если не явится твой провожатый, езжай в Мариам-Крик. — Она усмехнулась, заметив недоумение девушки. — Это покойный мой благоверный вовсе разума решился. Ферму переименовал, а там и городок приказал моим именем назвать, а ему разве воспротивишься? С такими-то деньгами! — Старуха вздохнула, а принцесса на мгновение увидела ее такой, какой та была много лет назад: чернокосой и черноглазой красавицей, в честь которой не то что ферму, страну назвать можно было! — Словом, езжай туда. Проводник в долг поверит, ты только скажись внучкой… ну, пусть троюродной внучкой Мариам Шульц. Меня тут хорошо знают, а я парня на станцию отправлю предупредить. У меня родни полным-полно, одной внучкой больше, одной меньше… Скажешь, что деньги украли, да и езжай. А домой я сообщу, чтобы ждали и не вздумали позабыть. — Она криво усмехнулась. — Пока я жива, денежки все мои, так что не забудут. А теперь — счастливо оставаться!

— И вам счастливо, — принцесса коснулась губами сухой старческой щеки, так и не решившись произнести окончательное «прощайте!». — Я вас никогда не забуду…

— Ну вот мне и еще кусочек бессмертия, — хмыкнула Мариам, открывая дверь. — Знаешь же, человек жив, пока его помнят. Ну так еще немного, и я точно останусь в веках! — Она обернулась на пороге, спросила, понизив голос: — А что у тебя в саквояже, а? Ведь тяжесть какая!

— Револьвер, — ответила девушка.

— Уважаю, — вздохнула та. — Сама по молодости стрелять любила…

Мария-Антония невольно рассмеялась, а старуха прикрыла за собой дверь и ушла, навсегда ушла из ее жизни, как думала принцесса.

…Но что же делать? Да, ее возьмут на работу, девушка не сомневалась: хозяйка «Синей курицы» только что под ноги старухе Мариам не бросалась, а уж ее невольную протеже и вовсе с удовольствием пристроит хоть в судомойки. Пусть даже только за жилье и еду… хотя и это слишком щедрая плата для простой служанки, особенно если остаться в такой вот комнате.

Мария-Антония огляделась, присела на кровать. Она уже пыталась найти место белошвейки, но здесь и так хватало рабочих рук. Значит, только в служанки… Или все же попытаться дать весточку на ферму «Адель»? Она уже выяснила, что это неподалеку, дать монетку проворному парню с какой-никакой лошадкой, тот живо обернется… Только знать бы, что весточка попадет в те руки!