Наследство. Чужая невеста

За спиной услышала тихие шаги и шум двери со слабым хлопком. Голова забита словами Лёни. Может я правда сошла с ума? Пусть и так, но отказаться от своих чувств я не в силах. Ещё утром, когда лежала без сна, думая лишь о Матисе, решила, что буду дурой, жалея о том, что не сделала. И я не жалею о нашем утре, когда все слова были лишними и только наши тела говорили красноречивее своих хозяев. До сих пор чувствую его жар на своей коже, загораясь лишь от мысли о нем. Согласна сходить с ума, но только рядом с ним. Теперь тешу себя надеждой, что все закончиться удачно и Лёня меня простит.

Открыла окно настежь и взобравшись на подлокотник, шагнула навстречу уличной прохладе, вдыхая весенний воздух.

Глава 26

Лёгкие порывы ветра так и норовят столкнуть вниз. Третий этаж — не шуточка. Ещё этот узкий карниз не даёт наступать на него смелее. Только сейчас эта идея показалась мне идиотской! Но как попасть в кабинет Игоря Анатольевича минуя камеры и не вызвать подозрения? Цепляясь пальцами за эти дурацкие и такие идеальные кирпичи, потихоньку пробираюсь к цели. Лёня вернётся быстро и у меня мало времени.

Внизу послышались голоса мужчин. Желая слиться со стеной, приникла к ней всем телом. Голоса удалялись, а мое тело черствело с каждой секундой от напряжения, наливаясь свинцовой болью. С дикой мольбой, двинулась дальше. Второй кабинет Левицкого находится возле его спальни, в трёх комнатах от Лёниной, в которой и видела тот сейф.

Добравшись до нужного окна, толкнула его. И чуть бы обречённо не завыла. А чего я ожидала? Ковровую дорожку? От отчаянья стукнула по окну и то приоткрылось. Просунула руку в открывшееся пространство и впервые поблагодарила Игоря Анатольевича за его расточительство и любовь к новизне. Через боль, провернула ручку и толкнула форточку, которое повисло на нижней петле, впуская меня внутрь. Я просто рухнула на пол, не в силах поверить, что я это сделала! В жизни больше этого не сделаю!

Дав себе несколько секунд, встала и закрыла окно. Повернулась лицом к кабинету, осматривая дубовый стол, огромную картину за ним, пушистый белый ковер. Здесь все осталось неизменным с прошлого раза.

Подошла к портрету мамы Лёни, который скрывался за шкафом с папками. И всмотрелась в черты женщины, подмечая, что младший сын мало на нее похож, а вот старший сын Левицкого, очень даже. Сдвинув холст, моему взору пристал сейф, серебренного цвета с циферблатом. Мое сердце предательски отбивает чечётку. Что я делаю?!

Набрала цифры, что недавно упоминал Лёня, говоря, что батя совсем уж постарел и его потянула на настольгию. Везде ставит защиту в честь памяти матушки. Чем неоднократно пользовался сам Лёня.

Сейф характерно щёлкнул и поддался моим манипуляциям. Зажмурилась, ища удачи у всех могущественных сил этой вселенной. Я готова разрыдаться, увидев папки с гербами фирм. Мне некогда в них разбираться! Схватила первые папками и подбежав к сканеру, со скоростью молнии стала делать копии.

За дверью тихо и только шум прибора и шелеста бумаг раздаются по всей комнате. Прошло минут пятнадцать и готовые три папки. Если повезёт — тех самых, что так мне необходимы.

Подпнула бумаги под толстовку, за джинсы, фиксируя их к телу. И так, что я там говорила про «в жизни не сделаю»?!

Вылезла из окна, попытавшись хоть чуть прикрыть окно за собой и стиснув зубы от боли в руках, вцепилась в кирпичную кладку и поползла в обратном направлении. От боли слёзы хлынули из глаз. Я не готова была к таким испытаниям. Страх и бессилие окутывает разум, а я все цепляюсь за кладку, передвигаясь по узкому карнизу. Вечность! Это заняло у меня целую вечность!

Окна по пути не поддаются, словно в назидание, заставляя идти дальше. И вот оно — окно спальни Лёни. Как мешок, не понятно с чем, вволилась в помещение, мечтая умереть в эту же минуту.

— Что происходит?!

От неожиданности раскрыла глаза и увидела Лёню, склонившегося надо мной. Я просто замерла, не в силах вдохнуть. Как там в драмах? Обморок? Так я на грани!

— Если ты не скажешь правду, не смогу помочь!

Лёня сел на корточки передо мной и наблюдал как я пытаюсь придти в себя. Да я попросту не знаю, что сказать другу. Солгать не в силах и правда не выход.

— Можно я ничего не отвечу?

Прикрыла глаза от стыда, чувствуя обеспокоенный мужской взгляд на себе. Только в такие моменты можно осознать ту обреченность, что давит изнутри, не давая свободно, словно птице, дышать полной грудью.

— Это так важно, что нельзя довериться мне?

Его интонация просто высекает на мне раны. Не достойна его! Мотнула головой, так и не открыв глаза.

— Это связано с твоим новым увлечением? — по злому спросил друг.

— Нет, — на выдохе прошептала в попытках скрыть свое состояние.

— Я готов тебе верить до конца, только не изменяй себе.