Наследство дядюшки Питера

Да-да, он называл не всех. Хотя за каждого полагалась награда. Пусть не ахти какая, но все же… А кто сейчас оценит его самоотверженность? Если пронюхают — разорвут на части! Скорей бы, что ли, избавиться от этих двух. Но как? В усадьбу Гельмута сейчас не сунешься — это точно. Подойти ночью, на лодке? Рискованно, даже очень. Вот если бы… Стоп, это идея!

На душе сразу отлегло. Нет, еще не все потеряно! Хе-хе, еще не сплетена та веревка, на которой…

— Я вижу, господина Беккера осенило свыше. Выкладывайте, выкладывайте, дружок. Чувствуется, что вас прямо распирает от радости.

Старик испуганно покосился на белолицего. Уж не читает ли мысли этот дьявол?

— Да-да, герр офицер. У меня действительно мелькнула одна мыслишка…

…Высадившись на острове, старый Беккер предложил своим спутникам подождать в кустах, а сам направился вперед предупредить сына. Пауля он застал взволнованным.

— Это верно, отец? — встретил его Пауль неожиданным вопросом.

— О чем ты, сынок? — делая недоуменное лицо, осведомился старый Беккер.

— Верно, что мне надо выйти в море?

Так вот оно что! Щенок откуда-то уже пронюхал. Но как? Догадаться обо всем могла только старуха — перед отъездом в Райнике он черкнул ей записочку, чтоб приготовила на всякий случай старую матросскую робу Пауля. Откуда же, черт побери, он узнал об этом? Или у него есть другая связь с городом?.. Стоп! Ведь старая карга украдкой, огородами бегает к своему внученку, этому гофмановскому ублюдку… Вот оно что! Старый Беккер почувствовал, как злоба распирает его.

— Значит, ты продолжаешь встречаться с ней, с дочерью старого бродяги? — набросился он на сына. — С этой…

— Отец!

Старик даже опешил, так непривычно резко прозвучал голос Пауля. Впрочем, в ту же минуту, совсем забыв о цели своего прихода, он осыпал сына ругательствами, вымещая на нем и досаду, и страх — ни на минуту не оставлявший его после беседы с белолицым убийцей, гнетущий животный страх.

Неизвестно, сколько времени продолжалась бы эта сцена, если б зоркие глазки старика не уловили угрожающего жеста Пауля. Старый Беккер шарахнулся было в сторону, но, проследив за взглядом сына, все понял. Всего в нескольких шагах от них стояли те двое…

— Хайль Гитлер! — рявкнул белолицый, и Пауль, оторвав руку от кобуры, как заведенный, вскинул ее в ответном приветствии. Инцидент был исчерпан.

Незадолго до наступления темноты Пауль проводил отца к реке.

— Проведаю старуху да прихвачу тебе третьего пассажира.

— Их будет трое? — удивился Пауль. — Но что же они молчали?

— Ладно, ладно, сынок. Не будем любопытны. Это СС. Наше дело солдатское…

Старик шагнул в лодку, снял пристроенную на корме удочку и небрежно швырнул ее на банки.

— Их, хе-хе, выдумка. Тоже мне мудрецы!..

Маскируясь в кустах, Пауль проводил взглядом лодку и нехотя направился к шалашу. Он не привык подолгу размышлять (приказ есть приказ!) и гнал от себя «посторонние» мысли, но смутное ощущение тревоги все сильнее овладевало им.

Старший эсэсовец курил, устроившись на удобном ольховом пенечке, а рыжий, присев на корточки, с сосредоточенным видом рассматривал что-то на земле.

«Ладно, отец, не будем любопытны», — решил Пауль и скромно отошел в сторонку. Но сидящий на пеньке подозвал его.

— Закуривай, — приветливо предложил эсэсовец, протягивая раскрытый портсигар.

— Благодарю, герр…

— Герр оберст, [13]— подсказал эсэсовец.

Ого! Этого он и не подозревал…

— Благодарю, герр оберст, — пристукнул каблуками польщенный Пауль и осторожно вынул сигарету. Эсэсовец щелкнул зажигалкой.

— Спасибо, герр оберст, я сам… — окончательно растерялся Пауль.

— Бы славный юноша, Беккер. Таким могли бы гордиться даже войска СС.

— Я моряк, герр оберст! — вытянулся Пауль.

— О да, германский моряк, — подхватил эсэсовец и положил руку ему на плечо. — Этим сказано все! И мне нечего распространяться о том, что сейчас, в горькие для отчизны дни, мы не можем принадлежать себе. Фюрер и нация, только фюрер и нация, Пауль!

Гордый доверительным тоном офицера, юноша слушал, затаив дыхание.

— Я открою тебе величайшую тайну, Пауль Беккер! В Скандинавии фюрером создано секретное оружие колоссальной мощности. Все уже готово, за исключением одной только что разработанной крохотной детали. Чертежи у меня здесь, в сумке. Если мы сумеем вовремя доставить ее, судьба войны будет решена. Быстро и безболезненно. Ведь ты знаешь, какие страдания испытывает сейчас наш народ?

— О да, герр оберст, — с чувством ответил Пауль. — Я видел бомбежку Киля американцами. Они стирали квартал за кварталом, квартал за кварталом! Под развалинами остались тысячи стариков, женщин, детей…

— Вот-вот! И в наших с тобой руках…

Тихое хихиканье заставило офицера замолчать.

Пауль оглянулся и вздрогнул от омерзения. Рыжий эсэсовец спичкой подпаливал брюшко большого вытянувшегося на лапках черного жука. На лице его было написано блаженство.

Офицер, бросив быстрый взгляд на Пауля, решительно шагнул к рыжему и неожиданным пинком отшвырнул его в сторону.

— Грязное животное! Садист! Я еще разделаюсь с тобой, дай только выбраться из этой мышеловки…