Наследство для Венеры (СИ)

— Не дергайся! Я сейчас уберу руку, и ты скажешь своему псу, чтобы не смел, совать нос, тебе надо поговорить. Поняла? И не вздумай орать! Пока он будет меня оттаскивать, глаза ты точно лишишься. Мне терять нечего.

И Венера прижала пилочку к нижнему веку Хромовой.

Дверь уже начинала приоткрываться.

— Олег, закрой дверь и не лезь, пока не позову, — крикнула Надежда, испуганно косясь на пилочку, приставленную к глазу.

Дверь захлопнулась.

— И что дальше? — прохрипела Надежда Андреевна. Её сотрясал озноб от боли или от страха, но Венера не испытывала к ней жалости.

— Отрывай рот, ну! — Венера затолкала ей в рот кусок одеяла. — А теперь ложись на живот. Быстрее! Не советую трепыхаться, я очень зла.

Венера накрутила на руки Хромовой нить из клубка, кое-как завязала узел. Помогла перевернуться и усадила спиной к стене.

— Я сейчас вытащу кляп и поговорим. Обещай, что не станешь кричать. Кивни. Я, конечно же, подстрахуюсь, согласна? Я приставлю тебе в ухо пилку. Может быть, проткну тебе перепонку, а может и мозг, если ты будешь дергаться или кричать. Я слабо разбираюсь в анатомии. А ты? Значит, рисковать не будем?

Связанная кивнула.

— У твоего Олега есть оружие?

Хромова промолчала.

Венера с силой воткнула Надежде Андреевне пилочкой в ногу, потекла кровь.

— Я предупредила, что не шучу! Ещё хочешь?

Надежда Андреевна отрицательно повертела головой:

— Да, есть.

— Отправь его, пускай купит воды и бананов. Затем положит оружие в сумку и поставит сюда, но не заходит. Про оружие скажешь шёпотом, вроде бы, чтобы я не услышала, иначе он насторожиться. Давай!

Они подошли к двери, Венера встала так, чтобы её не было видно. Уперла пилку в ухо Хромовой, чуть придавив.

Надежда приглушенным голосом позвала:

— Олег!

Дверь стала приоткрываться.

— Пойди, купи бананов и минералки. И темный пакет. Придешь, стукнешь, но не открывай. Только быстро!

Дверь захлопнулась.

Пленница отвела Хромову на матрас. Ждали в тишине минут пятнадцать. Надежда Андреевна шумно дышала через нос, Милославская снова втолкнула ей кляп.

Венера высыпала из сумочки своей тюремщицы содержимое на пол. Забрала телефон и немедленно выключила его. Посчитала наличные, оказалось немало, пятнадцать тысяч с копейками, и захватила документы и ключи, переложила в свою сумку, надела её себе через руку и голову и закинула за спину. Своего паспорта не увидела. Жаль. После разберется.

— Какая у тебя машина и где стоит?

— Девятка, белая. На площади у универмага.

— Где это?

— Это и есть универмаг. Где мы теперь находимся.

Наконец в дверь стукнули.

Венера подняла Хромову, снова подвела к двери.

— Говори о пистолете! И помни, я не шучу, ты убедилась.

Она приставила пилочку сначала к глазу Хромовой, затем, как в прошлый раз, в ухо.

— Олег, положи пистолет в пакет, — шепотом сказала Хромова.

— Зачем?

— Идиот! Делай, как я говорю, потом узнаешь.

— Ладно!

Он покопался и просунул пакет в дверь. Венера дверь захлопнула, схватила пакет и увидела пистолет. Отлично!

— А теперь иди к окну, и закричишь, когда я скажу, — приказала Венера, взяла пакет в одну руку, пистолет в другую и наставила его на Хромову. — Где мы находимся?

Хромова сказала, что в сорока километрах от города Н.

Вероника сделала пару глотков воды и сняла пистолет с предохранителя.

— Убивать людей я, наверное, никогда не смогу, но вот покалечить, запросто. Ты в этом убедилась. Отвечай, кто убил Эдуарда? Кто такой Максим и на кого он работает? И где держите Леонида?

— Я не знаю никакого Максима и Леонида. И Эдуарда я не убивала!

— Да что ты? А как узнала обо мне? О завещании? Что за люди ко мне приходили?

— Я и не знала ни о чем. Мне позвонил знакомый, он знал, что мы с Эдуардом в разводе, и я ненавижу бывшего мужа. Этот знакомый в молодости за мной ухаживал. Он с садистским удовольствием рассказывал, что видел Хромова и что тот всюду появляется со столичной штучкой и, похоже, у них серьезно. Я тогда взъярилась. Почему одним всё, а другим ничего? Я наняла сыщика, чтобы он следил за Эдуардом. Это оказалось несложно, он всегда останавливался в одной гостинице. Сыщик звонил мне и докладывал каждый его шаг. Он сообщил, что Хромов улетает, а ты остаёшься. Я приказала следить за тобой. Он же и доложил, что ты едешь в наш город. Лицо твое уже было известно, он мне фото присылал, и это я встречала тебя на вокзале.

— Так это из-за тебя я оказалась в канаве? — догадалась Венера.

— Да.

— За что ты так ненавидела Эдуарда? И откуда у тебя деньги на сыщиков и прочее?

— Деньги дает отец Любы, боится огласки, все узнают какая у него дочь.

— Так ты ещё и шантажистка? Крутая ты тётка! Как о завещании узнала?

— Прислал его мне какой-то доброжелатель. В письме пояснил, что есть где-то ещё два экземпляра, один, наверное, у юристов Эдуарда, а другой у тебя. И этот аноним посоветовал принудить тебя подписать отказ, так как я, по его мнению, имею больше прав, чем ты. А может это был не он, а она.

— Кто она, — не поняла Венера.

— Аноним. Доброжелатель.

— Как звать твоего знакомого, что рассказал о нас с Эдуардом?