Наследство Карны

Лоб был крутой, как скала. И упрямый. Под светлыми бровями мерцали глаза. Эта картина слилась у нее перед глазами во что-то теплое и синее.

К своему стыду, Карна поняла, что вот-вот заплачет. Это было бы глупо, ведь он все-таки не упал. Но она ничего не могла с собой поделать.

— Вы будете играть на балу? — спросил он. До сих пор он еще ни разу не моргнул. Ресницы у него были белесые.

Спрятаться Карне было некуда. Оставалось только смотреть ему в глаза, чувствуя, что у нее начинают течь слезы. Ей хотелось исчезнуть и вместе с тем хотелось, чтобы это продлилось подольше.

Педер вдруг смутился. Он спрыгнул на пол и протянул ей руки.

Тошнота напомнила Карне, что она забыла дышать. Спокойно и глубоко, чтобы предотвратить припадок. Но внизу перед ней стоял Педер. Он был силой. И он повелевал ее дыханием.

Зал начал вращаться. Быстрее, быстрее. Педер тоже вращался. И его глаза. Глубоко в море. На дне. Свет. Ее тянуло туда. Ей было страшно, но она не могла противиться этому.

Она ощущала исходящую от него чудесную силу. Нежную и несокрушимую.

Педер Олаисен никогда не видел припадка падучей и уж тем более не оказывал при нем помощь. Он вдруг осознал, что держит ее в объятиях. Может быть, она уже умерла? Неужели он так напугал ее, что она упала в обморок?

Он в жизни не читал ни одного романа. Но слышал, что хрупкие женщины могут умереть от напряжения. Наверное, стремянка оказалась слишком тяжела для нее.

Карна смотрела на него, значит, она все-таки не умерла. Однако на губах у нее выступила пена. В груди свистело и сипело, тело сводили судороги.

Педер положил ее на стол и попытался выпрямить. Когда он прикоснулся к ней, ему показалось, что он прикоснулся к горячей печке. Он отдернул руку. Потом снова прикоснулся к ней. Попытался удержать, но не мог. Ее тело дугой выгнулось над столом. Она хрипела, руки и ноги сводило.

Наконец Карна упала на стол и затихла. Тело расслабилось. Рот был приоткрыт, но в горле больше не клокотало. Только глаза неподвижно смотрели в одну точку.

Педер потерял последнюю надежду.

И вдруг вспомнил, что ему дан голос. Он позвал на помощь. PI звал до тех пор, пока к нему не прибежали два парня, которые разговаривали во дворе.

Они замерли при виде неподвижного тела Карны и двух составленных столов со стремянкой.

Увидев, как по юбке Карны расплывается мокрое пятно, Педер вздохнул с облегчением. Слава Богу, она не умерла!

Какое-то чувство, о котором он даже не подозревал, подсказало ему, что девушка не все может показать миру. Он заботливо расправил ее юбки так, чтобы пятно скрылось в складках, и поднял ее на руки. Странно, что такая молодая и хрупкая девушка оказалась такой тяжелой!

В ее глазах появилась жизнь. Она закрыла их и вздохнула.

Педер посадил Карну на стол, но не отпустил — иначе все увидели бы мокрую юбку. Кто-то принес чашку с водой.

Прикрывая Карну своим телом, Педер вспомнил, что видел в коридоре одеяло.

— Принесите из коридора одеяло, оно лежит там, на полке! — велел он парням.

Он больше не понимал, ее или его сердце стучит у него в груди. В голове. В висках.

У Карны начался озноб. По лбу градом катился пот. Он поднес чашку к ее губам. Она пила маленькими глотками. Потом открыла глаза и посмотрела на него. Так на него не смотрел еще никто.

Потом она провела по себе руками. Сквозь тонкую рубашку он чувствовал ее руки. Они нащупали пятно, и у нее вырвалось глухое рыдание.

Педер крепче обнял ее.

— Этого никто не видел, — прошептал он.

Она прижалась головой к его плечу. Наверное, у нее просто не было сил держать голову. И убрала руки из тайника между ними. Из-за этого их тела прижались друг к другу. Педер не сразу осознал это.

Кто-то принес, но не одеяло, а ее пальто. Педер заботливо надел его на Карну и застегнул одной рукой, другой он обнимал ее.

— У нее бывают припадки падучей, — сказал кто-то. — Это не страшно.

Он промолчал. У него было одно желание — не выпускать ее из своих объятий.

— Мы можем отвезти ее домой на тележке Ларса, — предложил кто-то.

Педер отрицательно покачал головой. И пока он грудью, всем телом ощущал ее тяжесть, тепло и влажность, она вдруг стала легкой, как перышко. Его сила была тут ни при чем. Он не прилагал вообще никаких усилий. Он просто хотел этого.

— Я сам отнесу ее к фру Дине. Это близко, — сказал он.

Карна попыталась что-то сказать, но у нее вырвался только вздох. Руки ее крепко держали пальто.

— Помочь тебе? — предложил кто-то Педеру.

— Не надо, она легкая, — отказался он и вынес Карну из дома.

Она была так близка ему! Ближе всех девушек, с которыми он танцевал и заигрывал. Ближе тех, с которыми обнимался на сеновалах или за ящиками с рыбой и штабелями торфа. И даже тех, которых видел более обнаженными, чем дозволял Бог.

Педер дошел до «Гранда», так и не почувствовав усталости. Фру Дина открыла двери и провела его в свои покои.

— Положи ее на мою кровать, — сказала она.

Он рассказал ей все, что случилось, и понял, что пора уходить. Дина на прощание пожала ему руку и как-то странно на него поглядела.

— Спасибо! Я не ошиблась. Ты — камень.

Глава 13