Наследство Катарины. Книга 3. Часть 2. Волчья стая

Она прислонилась лбом к коре дерева и прикрыла веки. Меньше всего ей сейчас хотелось видеть грустные глаза и жалость. Она вдруг вспомнила о Бирри и Видаре – его семье. Сын сильно нуждался в нем, проходя через сложный период взросления человека, наделенного даром повелевать материей. Мун говорил, что если он не сможет совладать с собой, ему придется его убить. Кто же теперь проконтролирует это? Она надеялась, что до этого не дойдет. Как теперь она посмотрит им в глаза? Что скажет?

– Я спасла всех, кроме вашего мужа и отца… Извините, – саркастично произнесла девушка вслух и болезненно рассмеялась.

Они пребывали в Рагнаке несколько дней. Друзья оправились, как могли, и стали собираться обратно. Волки расположились в пещере, как бы иронично это не выглядело. Они не собирались бежать или сражаться, но Бинар держал ухо в остро и неусыпно следил за ними, ожидая отмашки Мартина. Он же курсировал возле золотого купола, не дававшего никому приблизиться к дереву. Он просил, умолял и даже кричал на нее, но защита не ослабевала. Друзья тоже пытались ее вразумить, но она и слушать ничего не хотела. Казалось, это происходит не с ней, а с кем-то другим, незнакомым, неважным. Мартин даже волков позвал, чтобы вызволить ее оттуда, но защита и их не пропустила. Ри удивленно обошла купол по периметру и вернулась в начальную точку:

– Никогда не видела ничего подобного! Как она это делает? – негодовала волчица. Бинар потирал подбородок размышляя.

Диана и Грег прибыли в город и ужаснулись. Диана не была близка с Муном, но опечалилась и пожалела его семью. Она тоже захотела попытать счастья и встала у купола, прижимаясь к нему щекой: от него исходило тепло.

– Привет… – в сознании Катарины эхом разнесся голос подруги. – Знаю, тебе тяжело. Я еще не встречала кого-то, кто перенес бы столько горя на этой земле. Сначала твой муж, потом Габи. Теперь Мун. Помню, как он уделал тебя на базе. Ты тогда выкарабкалась и попала ко мне. А потом победила его. И не просто. А показала ему правду! Если бы не ты, Кэти, он до конца своих дней служил бы Прайсу! А так он смог встретиться с семьей, жить свободно! Ты была для него спасением! А он твоим! Дорогая, нужно двигаться дальше… По твоей вине у нас теперь не один, а целых три волка! – рассмеялась она, проглатывая ком в горле.

Катарина внимательно слушала голос той, которую когда-то совершенно не переносила. Диана обожала спорить и всегда была против, абсолютный противовес ее идеям. Но Катарина искренне ее любила. Слова подруги растопили лед в сердце, купол истончился и вовсе исчез. Девушка слезла с дуба и медленно подошла к ней, заключая в объятия. Диана гладила ее по волосам, приговаривая: – Тише…, тише…

Они отправились в Сарамак вместе. Диана держала ее за руку весь полет. Бинар и Мартин изредка косились на девушек, желая проявить участие. Знакомый, цветущий сад встретил путешественников благоуханием. Стив выскочил на веранду в одних трусах, и Карен присвистнула, поднимая друзьям настроение. Следом вышли и семьи друзей. Они обнимались, радуясь воссоединению. У Катарины щемило сердце, она схватилась за грудь. Бирри оглядывала толпу, ища мужа глазами.

– Где Мун?! – повысила она голос, перекрикивая разговоры. Катарина вышла вперед, стараясь держаться на ногах и не упасть в обморок.

– Погиб, – выдавила она, наконец, и слезы вновь потекли по ее щекам.

Пока Мартин уводил Катарину в дом, Ангус пустился в повествование о героическом поступке друга. Она слышала рыдания Бирри и ненавидела себя все сильнее.

Спустя пару недель друзья сидели в гостиной, расслабляясь за бокалом вина. Катарина, которая теперь вела образ жизни отшельника, вошла в комнату, поймав на себе множество взглядов. Первой оживилась Регина, обнимая подругу за плечи.

– Налить вина? – Катарина кивнула. – Посмотри, как подрос малыш Ромео, – между делом говорила она, наполняя бокал.

Катарина взглянула на ребенка, устроившегося на коленях у Стива, и улыбнулась. Он протянул к ней ручки, моргая черными пушистыми ресницами. Ромео стал сильнее походить на ее бывшего мужа, будто его душа нашла новое воплощение. Девушка отпила из бокала, насладившись нотками спелого винограда (проплакав все глаза, она устала от неизменного, соленого вкуса во рту). Друзья притихли: кто-то разглядывал пальцы, кто-то пол. Они понимали, что могут ее спугнуть. Всем им сейчас приходилось туго после смерти Муна, но ей было тяжелее всего принять неизбежное. В абсолютной тишине она подошла к Стиву и взяла малыша на руки. Он улыбался, стараясь ухватить ее за волосы. Умиляясь, она вернула его отцу и обратилась к друзьям: