Наследство Катарины. Книга 3. Часть 2. Волчья стая

– Снять? – покрутил он пальцем. – Ты считаешь меня дураком? С ним я силен! А когда я заберу твое, стану непобедим! Наша прошлая встреча закончилась не так, как я планировал. Хорошо, что есть время все исправить, правда? – прикусил он нижнюю губу, сжал руку в кулак и сделал выпад.

Бинар отлетел в сторону и приземлился на чучело гризли, расколов его надвое. Смесь из опилок и шерсти проникла девушке в ноздри. Николас победоносно наступал на нее расслабленной походкой. Серые волки преобразовались. Ри прыгнула на него, а с другого фланга выступил Рас. Первую – он скрутил круговым движением в клубок и прокатил по полу. Ри врезалась в стену, в падении чуть не ухватив себя же за хвост. Второго – отшвырнул в коридор. «Лина была права, Николас очень опасен». Мартин закрыл Катарину собой, и она захотела прижаться к его родной спине, как и прежде. Брат хохотал. Конечно, перевертыш был ему не помеха, а волки еще поднимались на лапы.

– Я научился новому фокусу, сестренка! Смотри!

Камень на перстне засиял ярче, и он направил его на Бинара, только что выкарабкавшегося из-под обломков сломанного чучела: глаза волка стали алыми.

– Приведи ее ко мне! – повелел он Бинару, и он без промедления направился к ней.

По пути белый волк схватил Мартина за шею и ударил лицом об колено. Мартин замычал, из носа у него хлынула кровь. Перешагнув через препятствие, волк подхватил ее на руки, отнес и поставил перед новым хозяином. Николас навел кольцо на других волков, и их глаза также стали алыми. Жуткие, они сделали гостей с другой планеты похожими на уродливых, кровожадных существ. Николас хохотал, обнажая все до единого зубы.

– Они мои! Только посмотри! Я могу повелевать всем, чем захочу! – навел он перстень на Мартина, и тот также ему подчинился, склоняя голову. Катарина пребывала в откровенном ужасе. – Дальше, больше! Я порабощу твой мир! Я сделаю его только моим! Они будут кланяться мне в ноги! А ты… смотреть, как обе планеты прогибаются подо мной! – схватил он ее за лицо.

Золотые лучи соединились, становясь тиграми, и попытались его атаковать, но алое свечение, покрывающее уже всю комнату, растворило их.

– Я сильнее тебя! И умнее, если уж на то пошло. Ты сама пришла ко мне в руки. Еще и волчат привела! С их помощью я стану всесилен! Знаешь, что? Я передумал! Слишком долго терпел твои выходки! Сегодня ты встретишься с Черой! – занес он у нее над головой руку и обдал алым свечением перстня: невообразимая боль пронзила каждую ее клетку.

Ноги подогнулись, и девушка упала перед ним на колени. Она изо всех сил пыталась противиться, защититься, но будто приросла к полу, даже не могла поднять головы. Неведомая сила сдавливала ее, прибивала к земле. Удерживаться в таком состоянии было тяжело, не говоря уже о том, чтобы встать и дать ему отпор. Она взвыла, стискивая плотнее зубы. Николас присел на корточки и послал ей воздушный поцелуй. Ее лицо затряслось от напряжения, доставлявшее ему удовольствие.

– Не сопротивляйся. Это бессмысленно. Энергия связи иссякает, и скоро ты сможешь положиться только на себя. И тогда я расплющу тебя. Либо ты, либо я! – усилил он свечение перстня, и зубы захрустели у нее во рту, потрескались, осколки прокололи язык.

Кожа на теле лопалась, обнажая мясо. Катарина поняла, что он прав, и ей недолго осталось, – но все равно инстинктивно прислушалась к себе, и отыскала нить, связывавшую ее со Вселенной: она вновь истончалась. Девушка отчаянно соображала, как вдруг ее кость на руке сломалась, выворачиваясь сквозь кожу. Она закричала так сильно, что пробудила Бинара, и его белые глаза вернулись на место. Он разбежался в прыжке прижимая Николаса к полу, но спустя мгновение вновь оказался во власти перстня.

Свечение еще не добралось до Катарины, и она спешно достала из кармана пузырек, подаренный ей другом на прощание, и выпила его содержимое: боль притупилась, бодрость разлилась у нее по телу. Она собрала в кулак волю и остатки энергии, и поднялась на ноги. Брат поспешил возобновить пытку, но она выставила здоровую руку, вспоминая напутствие Лины, и начала говорить:

– Три стихии призываю! Ветер – унесет пусть тьму, что сковала душу! Вода – смоет чернь твою за все, что ты разрушил! А земля – пусть погребет заживо всю память! Позабудь то, кем ты был, чтобы все исправить!

Николас больше не мог влиять на нее, его жалкие попытки разбивались вдребезги. Он делал резкие выпады рукой, его прическа поистрепалась, глаза бегали. Враг тонул, хватаясь за соломинку. Заклинание, не доведенное до конца, не давало ему пробить брешь в защите девушки. Ее слова были тяжелы как железо. Они ложились ему на плечи и голову, было трудно стоять. Вокруг закружили золотые лучи. А когда она закончила, перстень исчез с его пальца и материализовался у нее на больной руке. Кость мгновенно вернулась на место, кожа заросла, и боль отступила. Камень перстня сиял алым светом.