Наследство Крэгхолда

— Свидетелей, между прочим, тоже иногда убивают! Вдруг этот маньяк решит, что мы слишком много знаем или чересчур близко подобрались к нему? Тут-то нам хана и настанет! Господи, что делать-то, Жень? В собственной квартире страшно оставаться, того и гляди, прихлопнут! Может, к тебе пойдем? — робко предложила Люська. — У тебя же дома целый гарем мужиков!

— Не говори глупостей! — разозлилась я. — Никто нас убивать не собирается! По крайней мере, сегодня! Дай-ка мне лучше телефон.

Люська, ворча, протянула мне трубку радиотелефона, а сама вышла из комнаты и принялась чем-то греметь.

Я пожала плечами и набрала номер моей подруги, Ленки Шустовой. Она работает в Москве в одной очень солидной клинической больнице кардиологом. С ее помощью я вознамерилась отыскать сумасшедшего Давыда Либермана, томящегося в психушке. Его следовало навестить и по возможности побеседовать с несчастным. Надеюсь, он не буйный.

Некоторое время я внимательно прислушивалась к длинным гудкам. Наконец Шустова соизволила подойти к телефону.

— Ленка, — завопила я, услышав ее сонное «алло», — ты дома?

— Нет, я на курорте, — недовольно проворчала она. — А кто это? Ты, что ль, Жень?

— Ну да, я!

— Почему-то я не удивляюсь. А вообще-то ты в курсе, сколько сейчас времени? Некоторые люди даже спать ложатся! Ты не хочешь последовать их примеру и оставить меня в покое? — Ленка, видимо, окончательно проснулась, а вместе с ней проснулось и ее обычное ехидство.

— Леночка, миленькая, если ты мне не поможешь, то один товарищ уснет навсегда, — заканючила я.

— А что, твоему Ромке уже госпитализация нужна? Только свистни, я его быстренько реанимирую! — хохотнула ехидная врачиха.

— Да нет, Ромка еще жив. Пока. Дело в другом: мне очень нужно, чтобы ты попробовала выяснить, где отдыхает псих по имени Давыд Флавиевич Либерман. Только и всего! Очень нужно, Лен!

— Только и всего? — усмехнулась Ленка. — В Москве несколько десятков психушек государственных и еще больше частных. Но ты не переживай, Жень! Я завтра же возьму отпуск, брошу лечить своих сердечников и займусь поисками твоего психа. Через две-три недели ты будешь все знать!

— Мне все не надо! Мне нужен только этот! Слушай, Лен, ну ведь ты же говорила, что какой-то твой приятель открыл частную психиатрическую лечебницу. Может, через него попробовать, а? А я тебе свое колечко подарю, по которому ты уже давно страдаешь, — решилась я на подкуп.

— Дельфинчика? — оживилась Ленка. — Тогда лады! Как зовут твоего психа?

— Либерман Давыд Флавиевич!

— Давно он в сумасшедшем доме мается?

— Несколько лет…

— За что же его так? — сочувственно вздохнула Ленка.

— Вот это я и хочу выяснить, а заодно и еще кое-что! Так я тебе перезвоню через часок? — нетерпеливо сказала я.

— С ума сошла, да? — возмутилась подруга. — Время два часа ночи! Димка хоть и мой бывший любовник, но у него теперь се-мья и маленький ребенок! Приезжай завтра часам к восьми утра ко мне в больницу! Постараюсь для тебя что-нибудь сделать.

— Но…

— Все! Отбой! — решительно заявила Ленка. — Да, и не забудь колечко прихватить…

— Меркантильная ты, Ленка, просто страсть какая, — смирилась я.

— Сама предложила! — хохотнула подруга и повесила трубку.

Я тоже отключилась. За стенами комнаты Люська продолжала чем-то греметь. Движимая любопытством, я отправилась на источник шума.

Людмила готовилась к обороне. В прихожей выросли баррикады, которые даже и во сне не могли привидеться всем революционерам, вместе взятым! Тумбочка для обуви, поставленная на бок, подпирала входную дверь. Сверху на ней стоял пуфик, а по бокам красовались два стула, принесенные из кухни. Венцом композиции был обеденный стол, на котором Люська разложила столярно-слесарные инструменты мужа: молотки, ножовки, долото, плоскогубцы и зачем-то моток веревки и электрическую дрель. На полу сидела обессиленная подруга и, прикрыв глаза, отдыхала от трудов праведных. В двери, ведущей на пищеблок, застрял шкаф для посуды, именуемый в народе «пенал».

— Здорово! — искренне восхитилась я. — Готовишься к нашествию татаро-монголов? А дрель зачем?

— Сама ты монгол! — обиделась Люська. — В нашем положении от жизни можно ожидать всего чего угодно! А дрель для устрашения. Убийца в темноте и не разберет, что там у меня в руках — дрель или автомат Калашникова, зато испугается и убежит… Может быть.

— Я бы убежала! Только зря все это, честное слово. Нам теперь до утра разбирать эти завалы…

— Почему это?

— Потому что уже через три с половиной часа нам нужно выйти из дому и ехать в Первопрестольную. В восемь ждет Ленка Шустова. Она обещала выяснить, где лечится от душевного недуга Давыд. А ехать к ней часа два… — посвятила я Люську в наши планы. — И потом, я ужасно хочу в туалет, а дверь туда тоже забаррикадирована. Как быть?

Люська задумчиво почесала затылок.

— Ладно, — наконец, молвила она. — Сейчас быстренько все разгребем и в койку. Только дрель и плоскогубцы я оставлю. Мне с ними как-то спокойнее.