Наследство любимой тещи

– Только сам и не слушает ничего из того, что она ему говорит, а только при каждом удобном случае ее все про шкатулку спрашивает.

Саша насторожился, про шкатулку ему уже доводилось слышать и раньше:

– Да что за шкатулка-то?

– Стало быть, была у Ниночки какая-то шкатулка.

– Вот она-то, а вовсе не сама Нина, и интересовала этого типа.

Дорого бы дал Саша за то, чтобы иметь возможность поговорить с человеком, лично и близко знавшим покойную Нину Одинцову. Но, увы, все эти люди либо уже умерли, либо исчезли.

Оставалось предположить, что-то могут знать сестры Кулагины. Все-таки они приходились Нине Одинцовой падчерицами, хоть и люто ее ненавидевшими.

И последний вопрос, который Саша хотел бы задать, касался погребения тела усопшей старушки.

– Кто-то же должен был заниматься всеми этими формальностями. Логично, что занимался кто-то из наследников, муж или внучка. Свидетели не знают точно, схожу к начальнику.

Но, к удивлению Саши, оказалось, что тело Нины Одинцовой было передано агенту ритуальной службы, который забрал его для дальнейшей церемонии.

– Оплачивал церемонию муж покойной – Никитин Дмитрий Сергеевич.

– Но этого не могло быть! Никитин в это время находился в местах лишения свободы.

– В документах указано его имя.

– Значит, это подлог!

– Если кого-то не устраивает качество оказанных услуг, то пусть Дмитрий Сергеевич сам об этом заявит! Церемония кремации проведена. Прах захоронен.

– Где? Кто этим занимался?

– Прах находится в колумбарии, а занимались этим наши агенты.

– То есть Дмитрий Сергеевич лично на похоронах своей жены не появлялся?

– Тут указано, что всем занимались наши представители. Дмитрий Сергеевич появился лишь однажды, оплатил всю церемонию и больше не появлялся.

Снова этот загадочный Дмитрий Сергеевич, который никак не мог быть настоящим Никитиным.

– Но кто же?.. Кто же он такой?

Видя Сашины терзания, Алена постаралась его утешить:

– Не переживай, по крайней мере теперь у нас есть фотография злодея.

– Только он на ней с бородой.

– Мы с тобой его видели. И Женя его видела. И Валера его видел. Уверена, что Ирочка тоже его видела.

– Что толку? Кроме нас двоих все остальные «вне зоны доступа».

– Мы знаем, что этот человек планомерно уничтожает и выводит из строя тех, кто может претендовать на наследство Нины Одинцовой. Значит, он один из них!

– Что?

– Разве это не очевидно? Он старается для самого себя, расчищает себе путь к наследству Нины. А это значит, он тоже наследник!

Эта мысль уже приходила Саше в голову. Но кто это мог быть? Переодевшийся и замаскировавшийся бородой Слава? Но у него все пальцы на руках в целости и сохранности. Да и не похож сегодняшний водитель из черного «Рено» на Славу ни капельки. И человек на записи из пансионата для пожилых тоже не похож на Славу. Конечно, грим может изменить многое, но превратить дохляка в широкоплечего атлета, увы, ему не под силу.

– Придется прошерстить всю родню Одинцовой. Кто-то там из наследников есть еще, кого мы с тобой пока что не увидели.

– А шкатулка?

– Насчет шкатулки нам могут подсказать падчерицы Одинцовой.

Поговорить с ними согласилась Надя. Мать Славы согласилась приехать в любое удобное сыщикам место, она была в отличном настроении.

– Огромное вам спасибо! Обещали, что добьетесь, чтобы Славу отпустили, и его отпустили!

– Если он ни в чем не виноват, то за что же его задерживать?!

– Ну, знаете, как оно бывает в жизни. Вроде бы и не виноват человек ни в чем, а повесят на него всех собак, так что и не отмоешься. Но благодаря вам мой сын чист перед законом!

– Скажите, вы не можете припомнить кого-нибудь из числа ваших родных или знакомых, у кого отсутствовала бы одна фаланга на указательном пальце правой руки?

Надя растерялась:

– Так даже и не припомнишь. Кажется, у любовника моей сестрицы не было пальца.

– Вы говорите про Дмитрия Сергеевича Никитина?

– Про него самого.

Но почему же Лидуся ни о чем таком не обмолвилась? Впрочем, они же у нее и не спрашивали.

А Лидуся, словно бы только и ждала, что о ней вспомнят, позвонила сама. К сожалению, новости у нее были плохими:

– Померла! – рыдала она. – Как есть померла!

– Кто? Кто умер?

– Ой, как же я теперь в глаза-то ему посмотрю? Ведь скажет, что не уберегла я сестрицу его!

– Женя умерла?

– Только что об этом узнала. Как вы ушли, я далеко от приемного не отходила. А тут смотрю, врач покурить на улицу вышел, и как раз из той бригады, которая Женю в реанимацию увозила. Я сразу к нему. Как, мол, и как, спрашиваю? А он мне и говорит, порадовать вас нечем, умерла ваша родственница.

– Но как? Почему?

– Сказал, что разбираться будут. Но по всему похоже, что передозировка какого-то препарата.

– Как это печально.

– Еще бы не печально. Может, и Дима мой тоже того… передозировался.

– Лида, подскажите, а на какой руке у вашего мужа был изуродован указательный палец? На левой или на правой?

– Вы это чего? – удивилась Лида. – У мужа все пальцы в порядке были.

– На указательном у него одна фаланга отсутствовала.