Наследство мага (СИ)

— Вот, — сказал Мастер-Лорд, протягивая Шарби несколько ампул, — это «Вспышка магии». Что-то вроде сгустка волшебной силы. Помнишь, я говорил тебе, что ты сможешь использовать заклинания? Тот, кто раскусит ампулу со «вспышкой», на полторы секунды станет волшебником, правда, не очень сильным. Я долго думал, с какого заклинания начать. Есть одно, которое парализует несколько мышц. При сноровке, можно остановить человеку сердце. Но, боюсь, у тебя не хватит силы со «вспышкой». Тоже самое со всякими разрушительными заклинаниями: вред ты причинишь, а убить не сможешь. Поэтому — «краал тоар». Заклинания, кстати, обычно состоят из трех слов, редко из двух или четырех, и обычно называются первыми двумя словами. Это заклинание ломает все, чего касаются руки произносящего. Тебе лучше использовать одну руку. Итак, раскуси ампулу, «вспышка» горькая, ощущения не слишком приятные, произнеси заклинание, представь рисунок и во время всего этого дотронься до щита!

Шарби положил ампулу в рот, раскусил и почувствовал горечь на языке и невидимый обруч, крепко стиснувший ему голову. Прочитал заклинание, представляя синий причудливый кристалл — ничего.

— Пробуй дальше. С первого раза почти ни у кого не получается, — успокоил его Мастер-Лорд.

Получилось с третьего раза: доска, на которую Шарби положил пальцы, с шумом треснула, как будто ее ударил кто-то очень сильный.

— Погляди, Шарби, как торчат обломки. Если ты так сломаешь кому-нибудь грудь, ты убьешь его этим. Но тебе надо еще поработать, чтобы делать это каждый раз.

Шарби усердно, как всегда, занимался до самого обеда; Мастер-Лорд ушел почти сразу, оставив его наедине с несколькими щитами и большой пригоршней ампул. К столу он пришел совершенно больной и разбитый. Его тошнило, голова болела и кружилась. Встревожился даже Мастер-Лорд, не говоря уже о женщинах. Балора сделала ему массаж, в то время как волшебник применял какие-то лечащие заклинания. Но к ужину ему полегчало.

— Видимо, «вспышка» забирает больше сил, чем мне казалось, — подытожил Мастер-Лорд за ужином. — Теперь — не больше, чем по пять раз утром и пять раз — вечером. Поглядим, как ты будешь чувствовать после этого завтра. У тебя хорошо получалось?

— Да, — с гордостью ответил Шарби, — последние три раза получалось сразу!

— Видимо, тебе надо будет завести собственную книгу заклинаний, куда ты будешь вписывать известные тебе заклинания. Чистая тетрадь у меня есть, сейчас возьмешь. Если рисовать символы у тебя получится плохо, попробуй описывать их словами. Этого достаточно, чтобы вспомнить их, когда понадобится.

— А разве маги не помнят всех своих заклинаний?

— На память сейчас я помню сотни две, а когда-либо употреблял я, наверное, раза в два больше. У меня был довольно бурный период жизни, когда мне приходилось здорово рисковать жизнью. Но всего в книгах есть больше двух тысяч заклинаний! А у уничтоженных орденов были и свои, утраченные вместе с ними.

Шарби все-таки выучился писать. Конечно, как сказал Калши, в переписчики он не годился, но разобрать написанное им можно было без особого труда.

— А теперь тебе надо научиться писать чернильной пастой, — Калши вытащил из кармана небольшую деревянную палочку.

Шарби взял ее, обнаружил, что с одна сторона у нее заострена и оправлена в металл. Он провел ей по бумаге — и увидел ровную четкую линию. Еще через минуту, написав несколько раз свое имя, он возмущенно уставился на Калши.

— И почему мне надо было мучиться с пером и обливать себя чернилами?

— Чернильная паста, в отличие от настоящих чернил имеет свойство выцветать от времени. Кроме того, пером можно менять толщину линии, что делает его незаменимым для тонких рисунков.

— Но я не собираюсь книги переписывать!

— Также считается, что, научившись писать пером, легко перейти на ручку, а наоборот — весьма сложно. И ручки с чернильной пастой достаточно дороги. Не отвлекайся, напиши что-нибудь.

Шарби только вздохнул и начал выводить «Калши — мучитель», чувствуя, что даром потерял месяц своей жизни.

А еще через три дня Калши вместо занятий повел его в кабинет Мастер-Лорда.

— Я думаю, что моя работа закончена, — своим невозможно вежливым голосом сказал Калши. — Шарбоин умеет быстро читать как печатные, так и рукописные книги. Он умеет писать и чернилами, и чернильной пастой.

Мастер-Лорд кивнул.

— Ты молодец. Надо подумать о твоих дальнейших обязанностях.

— Вы можете оставить мне доступ в ваши покои? — спросил Калши почти шепотом.

— Зачем? — удивился Мастер-Лорд.

Тот не ответил, а только густо покраснел и опустил глаза.

— Балора! — дружно воскликнули Шарби и Мастер-Лорд, поглядев друг на друга.

У Калши даже уши приобрели пунцовый оттенок, он опустил голову так, что уткнулся подбородком в грудь.

— Так поговори с ней, и пусть она к тебе в гости ходит!

Калши обрел дар речи, хотя все еще не смотрел на них.

— Я не думаю, что это будет правильно. У меня и так достаточно сложные отношения с другими подмастерьями, а после первого же ее визита мне станет еще труднее.