Наследство огня

– Князь Дарион, над нами должен быть вход от Голого Камня, снаружи.

– Откуда знаешь?

– Видел чертеж в подземелье у Синих Гор.

– Сказал бы ты это часом раньше, тьма преисподняя! – выругался Князь-под-горой. – Торик, ты говорил, что знаешь теперешнего советника Дагора. Скажи, а он тебя знает?

– Знает! То есть, он меня видел, правда, только один раз!

– Лети из колодца к часовым, которые охраняют зал, и говори, что у нас есть для советника сведения о передвижениях пилейского воеводы Гошара. Дагор не советник будет, если не заинтересуется. А потом скажи, что мы доложим ему эти сведения, как только он откроет нам двери в зале.

– А Дирт через колодец вылезет?

– Я могу его развалить, тогда все пройдут! – вставил змей.

– А поведут нас тогда не в гости к советнику, а в тюрьму, под замок! – отрезал Князь-под-горой. – Сиди, тьма преисподняя, тихо! А ты, Торик, не рассуждай, а выполняй!

– Будет сделано, твоя княжеская светлость! Лечу по всем ветрам!

Глава двадцать третья. За честь!

Зубчатая городская стена розовела под утренним солнцем, сбегая с синих лесистых гор к черным, окованным металлом, воротам. Малорослые воины разбегались по обходному пути, занимая места за зубцами. Кирпичные зубцы, разбитые временем и прошлыми войнами, были низки даже для рудоделов. Их давно пора надстроить, куда только смотрит Совет Мастеров? А что у них с оружием? Луки и мечи, как видно, собственной работы, сзади на поясах висят черные кожаные фартуки, а вместо щитов – деревянные лотки, в которых носят породу в серебряных шахтах. В общем, понятно, рудоделы всегда так, кончат войну – начнут работу. Стоя у лестницы, Дарион делал вид, что беспечно смотрит по сторонам, но внимательно слушал советника. Разговор шел на пилейском языке.

– И скажи мне на милость, Князь-под-горой, почему я должен тебе верить? – недовольно спрашивал одетый в белое советник Дагор, звонко ударяя по земле посохом. – Лезут из подземных ходов, неведомо кем выкопанных, через Священный Колодец даров в торжественный зал проклятые, да мыследеи, да еще с летуном и крылатым змеем!

Старик недовольно оглянулся на Дирта, а тот вытаращил на него желтые глаза, блестя на утреннем солнце расправленными крыльями. Это еще советник Истинных не видел! Но если дело пойдет так, как думает Дарион, то и они появятся.

– А молодец с гербовой пряжкой Рошаеля мне заявляет, что он князь, проспал двести лет под горой и вернет в Подгорье рампер Правого Дела! – Посох возмущенно зазвенел.– Нет, поистине настают последние времена! С неба падают проклятые на звездном корабле, из-под земли лезут живоглоты и летучие змеи, в Синих Горах взрывается неведомо что, а теперь еще война с Пилеем!

– А разведка у тебя, советник Дагор, что делает? Кашу ест и носатих на крыше считает? Если веришь в звездный корабль у своих ворот и летучего змея во дворе твоей крепости, то почему не веришь в Гошара, который идет забрать ваши запасы самоцветов и золота?

– А кто докажет, что не на беду себе я вас за осквернение Священного колодца не казнил, а вместо этого накормил-напоил и в крепости ночевать оставил? И что не ради пользы княжества Пилейского ты мне такие новости докладываешь?

– Твоя разведка докажет, если не даром свою кашу ест! И летун Торик, он скоро вернется!

Старый советник вздохнул и, подоткнув под белый пояс такой же белый кожаный фартук, затопал тяжелыми белыми башмаками по скрипучей лестнице на обходной путь. Дарион заторопился следом, прыгая через ступеньку.

– Разведка говорит, они затемно еще собрались, с часу на час у ворот будут, вон оттуда идут, – недовольно взмахнул посохом советник Дагор на юг.

К югу от крепости, защищавшей вход в Подгорье, к горам подходила широкая, ровная пилейская степь. Кланялись ветру голубые травы, упрямо торчали кудрявые синие кусты, светили серебряными звездами светосборы. Белая от пыли дорога бежала в траве к воротам, переходя в широкую мощеную площадку. Двести лет назад здесь бывали знаменитые Подгорские торги, но теперь между плитами площадки буйно росла трава.

Справа, где сине-черный лес сбегал с горы на равнину, лежало что-то размером с небольшой дом, округлое и блестящее с одного бока, как большая голубая первоскорлупа. Ясно, это тот самый звездный корабль, на котором прилетел ученый брат Геранд со своим воинственным родичем! Второго бока у звездного корабля не было, только оплавленные и обгоревшие остатки былой красоты. Вряд ли его удастся восстановить, там даже мыслесилы, чтобы подкормить больного Предка, не осталось.