Наследство смертника

— Глупая, как всегда. Тимоти Рум, капитан полиции, мой старый друг. Напомню, что именно он ведет расследование. Вот я и подумал своей дурной башкой, что неплохо бы выпить с ним по стаканчику. Мы давно не виделись.

Корина вскочила на ноги, словно песок обжег ее стройные ножки.

— И ты молчал?

— Мне не приходило в голову хвастать друзьями, которых ты называешь легавыми псами.

— Твой милый умный капитан, самый главный пес среди своры легавых, для нас просто клад! Сегодня же вечером садись в машину и жми на педали. Завтра ты должен с ним увидеться и можешь выпить не стаканчик, а бочку, только выуди из него все. Все, что он знает и не знает.

Она опять командовала.

— Хорошо. Я поеду. А что будешь делать ты?

— Ждать тебя, мое сокровище! Я приготовлю самый вкусный обед в мире к твоему возвращению! И испеку яблочный пирог в твою честь! Идет?

2

В город я приехал около десяти утра. Дозвониться до Тима мне не удалось. Парень не сидел в кабинете ни секунды. Потеряв два часа на бессмысленное занятие, я подъехал в управление полиции и решил зайти, но вовремя спохватился. Такая навязчивость может показаться подозрительной. Лучше всего подстроить случайную встречу. Я развернул машину и пристроился на стоянке по другую сторону улицы. С этого места центральный вход в управление отлично просматривался.

Ждать пришлось долго. Его огромную фигуру я заметил около трех часов. Тим вышел из здания вместе с двумя полицейскими, и они направились к машинам. Мне фатально не везло — разве можно дождаться того моменте, когда капитан окажется без свиты?

Но тут фортуна, похоже, сжалилась надо мной: возле черного «форда» Тим пожал ребятам руки и сел в машину один. Черт! Теперь бы не упустить его! Я включил двигатель и пристроился ему в хвост. Нас разделял голубой «бьюик», и Тим не мог заметить слежки… А кто, собственно, мог следить за ним? Глупости. Возле Ригон-стрит машина Рума свернула к набережной. Еще милю я преследовал Тима, уткнувшись бампером в его багажник. У переправы он свернул к каналу и остановился за фургоном. Впереди стояли еще три машины, Можно не беспокоиться, паром заберет всех.

Так оно и вышло. Мой «понтиак» вкатил на плот и затормозил рядом с машиной капитана. Когда мы отчалили от берега, Рум вышел из «форда», закурил и, облокотившись на поручни, уставился в бурлящий поток. Он показался мне утомленным» и озабоченным. Удобней момента не будет. Я выбрался из машины и, сунув руки в карманы, встал рядом.

— Хэлло, Тим! Ты просто слепок с роденовского «Мыслителя»!

Он медленно повернул голову в мою сторону. Не скажу, что шеф криминальной полиции был в восторге от нашей встречи.

— Салют, Ной! Чертов мост! И когда только его приведут в порядок? Паром отнимает уйму времени, а я не могу позволить себе такой роскоши.

— Мотайся в объезд.

— Пробовал. Получается дольше, и бензина уходит до чертовой матери.

— Не думал, что ты скупердяй.

Он пропустил мое замечание мимо ушей.

— Ты вроде собирался в отпуск?

— Одному не интересно, а партнершу еще не нашел.

— Только не говори мне, что ты загорал под кварцевой лампой, хитрец! А партнершу пора бы подыскать, останешься бобылем. Тебе под сорок, пора подумать в этом плане.

— Я поразмыслю над твоим советом. А что слышно у тебя?

— Ничего хорошего.

— Я читал, хлопнули кого-то из твоей команды?

— Да. Было дело.

У Тима заходили желваки на скулах.

— В газетах писали, будто его пристрелила девчонка. Верится с трудом.

— Мне тоже. Темное дело. Две недели ломаю себе голову и не могу решить элементарную задачу. Картинка в тумане, не проясняется.

— Смазанный кадр! Когда казнили Хэммера, ты утверждал, что доказательств достаточно для передачи дела в суд. Сейчас у тебя есть признание, труп, орудие убийства и сам убийца. Чего же тебя еще надо? Все, как в деле Хэммера.

— Как раз наоборот. Он отрицал свою вину до самого конца, но следствие доказало ее. В этом случае, девчонка созналась, но пасьянс не складывается. Ее накрыли с револьвером в руке. Она и не пыталась защищаться или отрицать вину. Интересно другое. По ее словам, она выстрелила в Харриса за десять минут до нашего прибытия и не успела скрыться. С этой минуты я перестал ей верить. Труп чуть теплый, Харриса убили минимум двумя часами раньше. Патологоанатом дал точное заключение. Женщина, позвонившая в полицию около часа ночи, сообщила, что слышала выстрел, проходя мимо дома Линды Бовер, три минуты назад. К сожалению, она не назвала себя. В результате получается неразбериха. Все темнят! Нам не открыли, когда мы приехали на Гордон-сквер. Ребята взломали дверь. Квартира сотрясалась от звуков музыки. Услышать выстрел на улице было практически невозможно. Скорее всего, арестованная сама вызвала нас, Она била себя в грудь, утверждая, что минутой раньше стреляла в Джаслера, а покойник тем временем окоченел. Чушь собачья! И чем дальше, тем хуже.

— Эксперты не могли ошибиться? — спросил я, изо всех сил стараясь придать своему вопросу вид заурядного обывательского любопытства.

— Исключено.

— И что же это означает?

— Что Корина Монс скрывает истинного убийцу, подставляя под топор собственную голову.