Наследство убитого мужа

– Не за что… Я спустился к берегу испить водицы, смотрю – ты участвуешь в экстремальном заплыве, и несет тебя прямо на меня. А лицо у тебя такое одухотворенное…

– Но я тебя не видела…

– А я не светился… Антон, – проворчал он, – Антон Томилин.

– Евгения…

– Понятно.

Он бросил веточку в костер. Сухая древесина жадно вспыхнула и сразу почернела. Запаха гари в пещере не было, дым наружу не уходил. Ощутимо сквозило, продукты горения, похоже, всасывались в нишу между полом и наклонным участком стены. Я немного осмелела, стала рассматривать своего спасителя. У него была серая истончившаяся кожа, серые запавшие глаза. Под бородой, которая была, возможно, лишь запущенной щетиной, проступали острые скулы. Он казался каким-то заторможенным, задумчивым, кутал руки под облезлой замшевой курточкой. Я всмотрелась. Его одежда, как и моя, стояла колом. Еще один купальщик поневоле.

– Ты как огонь добыл, Антон? – спросила я.

– Трением.

– А лет тебе сколько?

– Тридцать три…

– Неужели? – изумилась я. – А выглядишь на сто четыре.

Он рассмеялся, показав на удивление белые зубы. Я смутилась: можно подумать, сама тут выгляжу молодо и свежо, и попробовала подняться. Мышцы по всему телу заныли так, что я охнула и свалилась обратно. Антон уставился на меня с любопытством.

– Повредила целостность мягких тканей, – доходчиво объяснила я, отдышалась и снова стала упорствовать. Мне удалось даже сделать шаг и опереться о стену. Кружилась голова, но я стояла. Изображение мужчины за костром раздвоилось, а потом стало медленно съезжаться. Он хмурился, очень пристально глядя на меня.

– Не смотри, – проворчала я. – Ну, устала немного. Баба как баба. Все в норме, все работает, техосмотр не просрочен…

– Ты смешная… – весело засмеялся он. – Далеко собралась?

– Туда, – мотнула я головой на выход. – Вечерний туалет… ну, типа того.

– Я тебе помогу.

Мы медленно вышли из пещеры. Было тепло, солнце закатилось, по небу в сиреневом мерцании плыли перистые облачка. Шум реки в глубину «урочища» не проникал. Местность загромождали скалы, разломанные, рыхлые, их было неприлично много, они наслаивались одна на другую. Под скалами чернели расщелины, зияли трещины и провалы. Перед пещерой имелась небольшая каменистая площадка, окруженная кустарником с глянцевыми листьями. В этих зарослях я вполне могла расположиться без лишних свидетелей. Задачка оказалась непростой, но я ее решила: продралась сквозь ветки, отыскала место, где меня не могла укусить случайно выскользнувшая из расщелины змея. Ныли мышцы, и я вся исстоналась, а потом совершенно не было сил вставать и что-то делать.

– Больно? – посочувствовал из-за ветвей Антон.

– Что ты, очень приятно, – огрызнулась я.

– Ну ничего, ничего, – пробурчал он, – время лечит.

– Слушай, – спросила я из кустов, – а ты знаешь, где мы находимся? Отсюда можно выбраться?

– Знаю, – подумав, отозвался он, – но не помню.

– Это как? – удивилась я.

– В принципе, это Громовский заповедник. Речка называется Стремянка. Глупое, согласись, название для речки. Ты уже догадалась, что бывший Громовский заказник – вотчина ментов, и посторонние на его территорию не допускаются. Здесь все серьезно. Территория отошла к городскому управлению МВД еще в начале двухтысячных. Ограда вокруг заказника была и раньше, а доблестные менты ее усилили и нарастили… ну, не сами, конечно, работала по подряду строительная организация. Ограда не под током, но перелезть через нее довольно сложно. Действия вряд ли законные, но кто с них спросит? Отдыхают они здесь, дела свои решают, важных гостей сюда привозят. Ну и оттягиваются по полной, как ты уже знаешь.

– Но через реку ограду не перебросишь, – резонно заметила я, – а она разрезает урочище примерно пополам.

– Роль ограды в этих местах заменяют пороги, – объяснил Антон. – Ты просто не успела в них попасть. Уверяю тебя, там не выжить. А ограждение вмуровано в скалы.

– Ты тоже хочешь отсюда выбраться? – догадалась я.

– Было бы неплохо, – признался Антон.

– А я от ментов сбежала, – не без гордости сообщила я.

– Я тоже.

– Но я ни в чем не виновата, никаких уголовно наказуемых деяний не совершала.

– Я тоже, – рассмеялся Антон. – С момента, как тебя подобрал, прошло часов пять. Возможно, полиция еще не унялась, проводит мероприятия по розыску и задержанию особо опасных преступников.

– А если нас накроют в этой пещере?

– Не должны, – не очень уверенно ответил Антон. – Дыма практически не видно, запах рассеивается. Если нас накроют… Видела нишу в глубине пещеры? Там можно гусиным шагом выбраться на другую сторону гряды – я уже проверял. Ты неважно выглядишь, – насторожился он, когда я, покачиваясь, выбралась из кустов и со второй попытки взгромоздилась на площадку.

– Голова закружилась. Мы ведь никуда не торопимся, нет? Как ты посмотришь на то, если я еще немного посплю? Ей-богу, что-то навалилось…

– Еще бы не навалилось. – Антон перехватил меня под локоть и помог протиснуться в пещеру.