Наследство убитого мужа

– Последние выходные с этим парнем у нас прошли с превышением скорости, – похвасталась любвеобильная подруга. – Мы не заметили, как промчалось время. Только и успели лечь в постель… Ну требует душа тела, как ей откажешь?

– У тебя бывают выходные? Прости, хотела сказать, будни?

– Конечно. – Шура уставилась на меня как на болванку, не понимающую элементарных вещей. – Лично у меня, возможно, нет, но у этого подневольного парня – как у всех замордованных людей… Да что мы все о работе? Давай о тебе. Не нравишься ты мне, Евгения. Если так пойдет, то все мои усилия по приведению тебя в божий вид коту под хвост. Ну хорошо, в доме у тебя пока порядок, тут полный нормалек… – Она критически обозрела интерьер гостиной, которую я драила прошлой ночью, отчаявшись уснуть.

Я не стала ей напоминать, что порядок – частный случай беспорядка. В моей натуре постыдный пунктик. Пусть я даже сопьюсь, потеряю человеческий облик, но всегда в перерывах между запоями буду что-то чистить, драить, пылесосить, избавляться от вредоносных микробов и пылевых клещей. Такова натура, я хронически не выношу грязи. Я ее боюсь и трепещу перед ней. «Ангел чистоты ты мой, – ласково журил в первые годы нашей семейной жизни покойный Олежка, выплясывая на свежевымытом полу. – Жрица порядка ты моя, богиня уюта, мастерица клининга, чтоб тебя…» Шура Казначеева выражалась более конкретно. «Ты больная, подруга, – убеждала она, крутя пальцем у виска, – тебе лечиться надо. У тебя мизофобия – навязчивый страх перед грязью. Он же гермофобия – боязнь микробов. Он же бациллофобия, рулофобия и бактериофобия. Выбирай любое, что на тебя смотрит, – и пулей к психотерапевту, пусть он тебя вылечит. И не спорь. Ты переоцениваешь риск пагубного воздействия микробов». И бесполезно ей доказывать, что микробов я не боюсь, просто меня мутит от вида грязи…

Время летело незаметно, мы даже не почувствовали, как «уговорили» бутылку. Я жаловалась на жизнь, на то, что бизнес не идет, на недоброжелателей, на засаду в личной жизни (а встречи с пугливым прокурором – еще какая засада), а тут еще и сегодняшний случай, когда меня смертельно напугали…

– Забей, – твердила, как попка, Шура, – это было типичное недоразумение. Обычный грабитель – собирался тебя почистить. Его спугнули, и больше в этот подъезд он не придет. А если видел, что работала полиция, то подавно не придет… – Ее развезло, она была в своем репертуаре и вещала с надрывом: – Черт тебя подери, подруга, когда же ты выберешься из своего болота? Что в нем может нравиться? Продавай, к чертям, свои отстойные магазины – приличные люди по таким заведениям не ходят. Предлагают задешево – отдай задешево, пусть подавятся. Уезжай из этой квартиры – на хрена тебе такие хоромы? Приобрети нормальную «трешку», возьми приличную тачку… В общем, так, подруга. Первым делом, чтобы выбраться из жизненной ямы, тебе нужно поменять работу, молодого человека, место жительства, моральные принципы, сексуальную ори… – Она запнулась, но тут же снова заговорила: – Впрочем, последнее – на любителя. Встряхнись, начни хоть что-то делать. Ситуация, в которой ты застряла, тебя погубит. Мне жалко смотреть, как ты впустую расходуешь свои последние относительно молодые годы… Ты что, с соседкой познакомилась? – Вспомнив об этом, Шура попыталась сфокусировать на мне свой взгляд.

– Ну, вроде да, – пожала я плечами. – А что? Она в полиции работает, большим начальником… Она и вызвала группу… Эльвира спасла меня, между прочим…

– В полиции, говоришь… – задумалась подруга. – Знаешь, Евгения, это не страшно. Менты опасны, когда ты их не знаешь. Когда они твои соседи, это в корне меняет дело. Вот у меня когда-то был сосед по площадке, в ОМОНе работал… Впрочем, лирика, проехали. Держись за эту тетку, познакомься с ней поближе, так и быть, не буду ревновать. Слушай, а ты не знаешь, почему я тут сижу? – Шура мрачно уставилась на циферблат настенных часов. – Е-мое, уж полночь близится… – Она предприняла попытку встать с кушетки. Я успела метнуться, и посуда не пострадала, когда она рухнула обратно, взъерошивая свежевыкрашенную шевелюру. – Слушай, подруга, у тебя переночевать не найдется?

– Да ради бога, – пожала я плечами. – Четыре комнаты в твоем распоряжении.

– Хотя нет, поеду, – передумала Шура. – Боюсь у тебя ночевать, у тебя тут привидения, грабители, духи мрачные витают. Да и Рудик, опять же, заждался…

Она добрела до прихожей, втиснулась в сапожки, натянула куртку. Задумалась, в какой части света может пребывать ее сумочка, и очень удивилась, обнаружив ее на плече.

– Вот скажи честно, Шура, – спросила я, – как на духу. Ты правда в таком состоянии хочешь сесть за руль?