Наследство убитого мужа

Я стояла посреди мглистого пространства, вибрировала от страха и пыталась что-то придумать. Дом окружен, уже не выбраться. То, что я задернула шторы, – гениальная идея. Теперь уж точно никто не выбьет стекло и сюда не вскарабкается! Может, ведьмин круг нарисовать? Я прислушалась. По идее, эти двое должны уже встретиться у крыльца и подняться наверх. Уши напряженно работали, но я ничего не слышала. И вдруг в дверь постучали! Я подпрыгнула, схватившись за сердце. Издеваются? Еще раз постучали – не сказать, что настойчиво, но и не робко. Сверкнула мысль: возьми нож! А лучше два ножа! Выбьют один – успеешь порезать другим! Мысль была отличная. Но она умчалась из головы, когда на галерее второго этажа что-то заскрипело. Незнакомец, таящийся в полумраке, взялся за перила и стал медленно спускаться!

Вот на этом месте я окончательно окочурилась от страха. Во мне застыло все. Как же ловко разыграли, сволочи! Красиво, тонко, нагнали жути на бедную девушку. Сама виновата – не закрыла дверь, когда пошла на озеро. Да какого черта! Можно подумать, эта дверь их остановила бы! Я пыталась всмотреться, но все рябило перед глазами, я видела лишь, что по лестнице кто-то спускается – невнятный, молчаливый, в маске. Я, правда, хочу знать: кто это такой?! Отмирай же скорее, у них оружие! Я попятилась… и вдруг подпрыгнула и помчалась к ближайшей двери. Она вела в гостиную, уставленную непритязательной мягкой мебелью. Задвижки на двери не было – жалко, черт возьми! Я бросилась к окну, лавируя между креслами и диваном, взлетела на подоконник, чуть с мясом не вырвала шпингалеты – древние, дедовские, таких в природе, наверное, уже почти не осталось, – и рама со скрежетом распахнулась. Я сидела на коленях, пыталась выволочь из-под себя хоть одну ногу. Подалась вперед, схватилась за убегающую створку и потеряла равновесие. Ужас пульсировал в голове, я не могла удержаться, неуклюжая корова… И вывалилась наружу, пытаясь сгруппироваться. В общем-то, выжила, высота была небольшой, трава росла под домом, но плечо отбила. В голове разрывались салюты. Я встала на четвереньки… и уткнулась носом в чьи-то ноги, обутые в стоптанные кроссовки! Незнакомец стоял надо мной, но пока ничего не делал. Разглядывал. Наслаждался. Я взвизгнула, тут он и провел превентивное действие: хлопнул меня ладошкой по затылку. Тело потеряло чувствительность, сознание помутилось, но я его сохранила и стала пятиться – на всех четырех конечностях.

– И куда это мы так аккуратненько уходим задом? – ехидно осведомился знакомый женский голос.

Сзади кто-то подошел, выставил пятку, и я в нее уткнулась.

– Тпррру-у-у… – сказал еще один знакомый женский голос. Потом подошел кто-то третий – грузной, волокущейся походкой, взял за шиворот и так тряхнул, что у меня чуть челюсть не выпала.

– Расскажи, Снегурочка, где была? – пропел хорошо поставленный женский голос, и меня опять отоварили по затылку – да так, что больше и не надо…

Все это было в корне неверно, не по сценарию, не по понятиям! Меня швырнули в машину, там я и очнулась – в тесноте, в обиде, с гудящей головой. Машина шла по сельской местности. За окном мелькали ельники, строевые сосенки, протащился глинистый обрыв, ощетинившийся корнями. Асфальт в этом районе явно не прокладывали, машину бросало на ухабах. Я находилась на заднем сиденье в вывернутой позе, с заведенными за спину руками. Они были связаны в запястьях. С двух сторон меня подпирали злоумышленники. Вернее… злоумышленницы! Они уже стащили маски и весело скалились мне в лицо. Эльвира – собственной персоной! Злая, отвязная, с горящими глазами! Она как будто постарела за эти две недели, стала нервной, кожа под глазами обвисла. Вторая – ее верная соратница Галина Кулебяка, смуглая ведьма, про которую я давно забыла. Обе злобно хихикали, щипали меня за плечи. Водитель обернулся ко мне и тоже оскалился. Мама дорогая, и про этого Шрека по фамилии Бабаев я стала забывать! Я в отчаянии зажмурилась, заскрипела зубами.

– Поздравляю, дорогуша, ты еще в тренде, – смачно гоготнула Эльвира и шлепнула меня по затылку. – Снова в строю, молодец. Ну и мы тут как тут. Наши отношения принимают системообразующий характер, не находишь?

– Уродка… – хрипела я. – Убери от меня свои грабли… Тебе это просто так с рук не сойдет…

– Да как же не сойдет, – хохотала Галина, хватая меня с другой стороны, – если уже сошло? Можно всё, представляешь, милая? – вкрадчиво прошипела она, и по уху побежали жирные мурашки. – Главное – не оставлять улик…

– А это что у нас? – Эльвира бесцеремонно закатала мне майку и сорвала микрофон, который я так тщательно приматывала скотчем к ребрам и бюстгальтеру. В пакете, оставленном водителем, помимо самого микрофона, имелась краткая инструкция, как им пользоваться. – Ах, какая жалость, – потешалась она, – какие мелкие кусочки… Мы прекрасно понимаем, дорогуша, что ты хотела учинить. Ценим, респект и уважуха за попытку. Только все это лишнее, поверь. Натворила ты дел, пора расплачиваться. А твой дружок не убежит, он на очереди…