Наследство Уиндемов

— Возможно. По крайней мере еще совсем недавно оно подходило мне. В вашем владении огромные земли, — заметил Тревор, явно желая сменить тему разговора. — Я выбрал Клэнси, чтобы осмотреть их, хотя Лэмбкин предупреждал, что жеребец сбросит меня и затопчет. — Нагнувшись, он ласково потрепал шею Клэнси, который фыркнул и замотал головой.

Марк желал, чтобы Тревор не ласкал жеребца, а дал ему по носу.

— Он известен не только своим дурным нравом. Подпусти его поближе к кобылицам, и он тут же превратится в Аттилу, предводителя гуннов, готового приступить к разнузданной оргии. Как ни странно, но тебе легко удалось справиться с ним.

— О, я умею обходиться не только с лошадьми. — И без всякого перехода он переключился на другую тему:

— У моего брата Джеймса — светлые волосы и зеленые глаза матери. У отца были темно-голубые глаза, как у Дукессы. Ах, прости меня, ведь наши отцы были братьями. Что же в этом удивительного?

— Да, — отрывисто произнес Марк. — Мне почему-то кажется, что ты уже в курсе тех махинаций, которые учинили надо мной?

— Отчасти. Если моя мать захочет выведать что-нибудь, она этого непременно добьется от любого, не исключая и мистера Уикса, скажу я тебе. Прошлой ночью он выболтал ей кое-что. Еще бы! Неожиданно увидеть у себя в спальне ночью незваную гостью. Но вам не стоит беспокоиться об этом, кузен.

— Можешь звать меня Марк.

— Не волнуйся, Марк. Я сумею убедить мать, что здесь ее абсолютно ничего не ждет, и скоро мы все уберемся отсюда. Думаю, мы еще задержимся немного в Лондоне. Хочется показать город Урсуле и Джеймсу. Возможно, я свожу их в амфитеатр “Эстли”.

Марк подергал мочку своего уха — привычка, которую он перенял у Баджи.

— Должен я понимать это так, что наша финансовая проблема исчерпана, Тревор? Твое имя все еще коробит меня.

— Разумеется, — сказал Тревор, холодно растягивая слова по слогам. — Это лишь недоразумение. Моя мать приехала сюда, не зная, что вы с Дукессой женаты. Я, кстати, уговаривал ее подождать, отложить поездку до получения дополнительных известий. Ведь мистер Уикс в письме говорил о вероятности такого хода событий. К сожалению, она отказалась последовать моим советам. Мне ничего не оставалось, как отправиться вместе с ней.

— Но почему она решила отправиться в Чейз? Даже в случае, если бы мы с Дукессой не поженились, Чейз мог принадлежать только мне.

— Понятия не имею, но она настояла на этом. Отец много рассказывал ей о Чейзе, и она сотворила целый миф об этом имении. Возможно, у нее просто слишком беспокойная натура. Или… Да, скорее всего дело в сокровищах Уиндемов.

— Что?!

— Отец мой иногда говорил о каком-то сокровище, и каждый раз шепотом, как будто боялся быть подслушанным в собственном доме. Он любил повторять, что в один прекрасный день вернется на родину и отыщет его.

— Я никогда не слышал об этом. Мой отец ни разу не упоминал ни о чем таком, и его брат, последний граф Чейз, — тоже. Но это очень любопытно. Ваш отец дал какой-нибудь ключ, чтобы отыскать его?

— Вряд ли он знал какой-то ключ. Он лишь любил распространяться о возможных драгоценностях. Однажды отец поведал своим свистящим шепотом, что сокровища относятся ко времени Генриха VII, однако в следующий раз уже говорил о Генрихе VIII.

Марк был удивлен этим известием. Тревор между тем уже спокойно переключился на другую тему.

— Ты знаешь, конечно, что мой отец и тетушка Гвент переписывались до самой его смерти, а затем переписку продолжила моя мать?

— Нет, я и понятия не имел об этом. После смерти моих младших кузенов Чарли и Марка я не был здесь целых пять лет и приехал вновь лишь для того, чтобы вступить в права наследства. Боже, сокровища шестнадцатого столетия! Для меня это звучит как прекрасная волшебная сказка.

— И для меня, должен признаться. Но моя мать верит в эту легенду.

— Ладно, возвращаемся в Чейз? Тревор кивнул и улыбнулся Марку:

— Ничего бы мне так не хотелось, как сидеть и любоваться Дукессой. Невозможно поверить, чтобы столько красоты и кротких черт души соединялось в одной женщине.

— Хорошего спектакля тебе бы хотелось, — пробурчал себе под нос Марк, разворачиваясь и пришпоривая жеребца. Они скакали с Тревором бок о бок, не обмолвившись больше ни единым словом.

Глава 13

Мэгги застегнула жемчужное ожерелье Элизабет Кокрейк на шее Дукессы и, отступив назад, залюбовалась отражением в зеркале.

— Восхитительно! — проговорила она с довольным видом. Дукесса улыбнулась.

— Моя мама говорила, что жемчуг надо чаще носить — соприкасаясь с телом, он сохраняет свой живой блеск и теряет его, лежа в футляре.

— Восхитительно, — снова повторила Мэгги, прикасаясь к жемчугу. — Это жемчуг из устричных раковин. Он, должно быть, чертовски недешево обошелся его сиятельству.

— Да, наверное, ты права, Мэгги.

— Вообще ты довольно сносно выглядишь, даже красиво, если сделать маленькую натяжку. Я знаю, что и его сиятельство думает точно так же.

— Значит, ты считаешь, что его сиятельство делает эту натяжку, Мэгги?

— Какую натяжку, Дукесса? — растерянно спросила уже переключившаяся на свое Мэгги.