Наследство Ушедших

Значит, дошла очередь и до нас… Я оглянулся назад, задумчиво почесав затылок. Склад устроили в средних размеров сарае с перегородками, то есть использовать его в качестве хлева для животных можно. Только забито же всё. У нас хранились вещи, принадлежащие не только нашему десятку под командой дяди Деяна, но и много всего, притащенного дедовой сотней. Вдобавок мы закупились разной полезной алхимией, рассчитывая спекульнуть, и теперь короба с флакончиками и мешочками тоже стояли на полках, привлекая любопытное внимание. Сотнику Богдану не нравилось, что мы держим у себя чужое имущество, вот он и воспользовался предлогом, пытаясь вынудить нас вернуть Пересвету его барахло.

Ладно, придумаю что-нибудь.

— Корм, вода, уборка свои или у нас покупать будешь?

— Как покупать⁈ — возмутился хозяин стада. — Ваши же старшие разрешили на постой коровок ставить!

— Верно, — кивнул я. — Постой бесплатный. Корма и обиход платные. Или своего человека оставляй.

— Раз постой ваш, то и корм ваш!

Сложив ручки на животе, я молча покачал головой. Давно заметил — сильнее всего на крикунов действует молчание, спокойствие и равнодушный неподвижный взгляд. Энергетические вампиры быстро сдуваются при отсутствии реакции и начинают искать другую жертву. Так что, ещё немного покричав, мужичок убежал куда-то договариваться насчет непонятно чего. Может, другое место для стада искать, может, требовать у Богдана повлиять на строптивого отрока. Но тут уж он обломается. Условия, на которых наша старшина согласилась предоставить укрытия для животных, широко известны и нарушать их, в открытую ссорясь с семьёй одного из своих десятников, сотник не станет.

Ему я помахал ладошкой в спину. Второй мужичок с кислым видом остался присматривать за коровами.

— Думаешь, уведет? — спросил Завид, глядя вслед уходящему хозяину. — Хорошо бы. Сарай маленький, куда их ставить?

— Вряд ли, — откликнулся Драгомир. — Разве что с кем-то из слободских договорится, но тоже за плату. Они свою выгоду понимают и цены задрали. Всё равно к ним на поклон народ ходит. Ваши прознатчики орду заметили рано и успели людей упредить, многие сюда прибежали, теперь ищут, у кого приткнуться.

— Жаль, опоясанных среди них мало, — согласился я.

— Да не так, чтобы совсем мало, — призадумался боярчонок. — Из пограничных сотен, считай, почти все уцелели, помещики да бояре своих тоже сюда ведут. Отец говорил, ежели ополчение с того берега быстро соберется, или хотя бы княжеская дружина подойдёт, мы всю орду прямо тут и положим. Разбежаться не успеет.

Смертность среди пограничников при нашествии большой или, тем более, великой орды зашкаливает. Иногда чудища сжирают вообще всех. Поэтому я только порадовался за коллег и мысленно отметил, что местные тоже уверены в победе. Причем надеются справиться быстро и без особых потерь, иначе не заговаривали бы о том, чтобы накрыть сразу всё темное войско. Обычно после гибели вожаков орда расползается по окрестностям, тварям требуется небольшое время, чтобы вернуть спокойствие и снова начать охотиться на людей. Вылавливать их потом — занятие долгое и муторное.

Нормальные сотники стараются бить на опережение. Зимой, когда тьма засыпает, устраиваются походы вглубь лесов, где погранцы уничтожают сильнейших вожаков и, при особой удаче, контролирующих территорию клобуков. Гарантий тишины в зоне ответственности подобная тактика не даёт, однако формирование больших орд всё же замедляет. Что, собственно, и требуется.

Глава 15

Основная часть орды подошла через два дня после ночного штурма, вернее, через двое суток, но на приступ чудища пошли только на третью ночь. Ждали, пока подтянутся отставшие. Сначала, вечером второго дня, огрызаясь стрелами и заклинаниями, в крепость вернулись рыскавшие вокруг отряды. Те, кто следил за приближением врага и по мере возможности уничтожал вырвавшиеся вперед стаи. Тварей стало слишком много и гридни просто-напросто не справлялись с их напором. Тогда же некоторые чудища попытались на плечах отступающих ворваться на стены, но частью были перебиты, частью откатились назад, в видневшийся вдалеке лес.

Вожаки достаточно разумны, чтобы анализировать прошлый опыт и делать из него выводы. Они знают, что люди плохо видят в темноте. Они видят стены и понимают, что забраться на них под непрерывным обстрелом будет сложно. Они чувствуют голод подчинённых, которым нечего жрать, ибо дичь либо перебита, либо ушла в другие края. Возможно, умнейшие из них даже задумываются, не оставить ли крепость в покое, обойти её стороной и поискать добычу где-то ещё. Последнее, впрочем, маловероятно — они слишком сильно ненавидят людей, заложенная в генах жажда убийства перешибает инстинкт самосохранения.

Тем не менее, вожакам хватило умишка дождаться отставших стай и только тогда, собрав орду в единый кулак, пойти на приступ. Должно быть, им стоило большого труда сдерживать своих рядовых.