Наследство Ушедших

— Приговорили! — нестройным хором ответили собравшиеся, и дядя Деян с довольной улыбкой на лице потянул меня вниз, усаживая рядом с собой. Мне пока не вручили пояс и не провели между священных костров, но право сидеть в кругу воинов за мной признали.

Кого вызвали после меня я, честно говоря, не заметил. Вообще всё дальнейшее собрание мимо прошло. То есть вроде бы слушал, даже что-то запоминал, сознание выцепляло отдельные фразы и пыталось обрабатывать информацию, но безуспешно. Словно туман в голове стоял. Сидевшие тут же родичи понимали моё состояние и не трогали. Шутка ли — в тринадцать, ладно, в четырнадцать лет стать полноправным воином! То есть не просто взрослым, а войти в привилегированное сословие!

Могу сказать только, что начали вече днём, а закончили в темноте. После выкликания отроков (нас всех единогласно приняли в сотню, предложив Богдану самому решать, кого куда) долго ругались насчет добычи. Уже понятно, что меньше гривны никому не достанется, однако значительная часть добычи не то, что не продана — она до сих пор не оценена. Кроме того, существует некоторая путаница с долями, кому сколько положено, мешают неясности с общим фондом, из которого может оплачиваться ремонт телег и лечение волов — а может и не оплачиваться, потому что часть затрат ложится на кошт заказчика. Словом, орали долго, позволив мне прийти в себя. Впрочем, особо вслушиваться в спор не стал, потому что в обсуждаемое понимал с третьего на четвертое. Опыта соответствующего мало.

Да и других мыслей хватало.

Накатила растерянность. Раньше у меня был ориентир, веха пути — получение пояса позволит стать самостоятельным и заниматься тем, чем хочется. То есть изучением сплетения и даруемых им возможностей. Но сейчас я неожиданно понял, что для меня, в целом, мало что изменилось. Да, прав прибавилось. Обязанностей — тоже. Младший родович обязан выполнять волю главы рода, и, если вдруг Пересвет после окончания стройки прикажет мне сидеть в усадьбе и не чирикать, мне ничего не останется, кроме как сидеть. Это пример, так-то дед к самодурству не склонен.

Тем не менее, надо бы сообщить ему о своих намерениях. Четких планов насчет меня у него нет, кажется, так что пусть руководствуется моими. Интересам рода они не противоречат. Только сначала продумаю разговор, когда эйфория отпустит и успокоюсь. Даже странно — не ожидал от себя волнения. С чего бы?

Словом, к тому времени, когда вече закончилось, я пришел в себя и вернулся в обычное собранное состояние. Успокоился. С улыбкой выслушал поздравления родни и знакомых, покивал, показывая, что понял намек и согласен «проставиться», позволил обнять себя взбудораженному Завиду. Тот уже давно стоял в сторонке, возбужденно приплясывая от невозможности приблизиться и всласть потрепаться.

— Вот это да! Ну ты даёшь, Молчун! Всех тишком обошел! — скаламбурил моё имя друг и вдруг захихикал. — Сейчас к нашим побегу, в дедову сотню. Хочу на рожу Любимкину посмотреть, когда он узнает, что ты воином стал!

— Думаешь, расстроится? — слегка подначил его дядя. Насчет моральных качеств племянника он тоже иллюзий не испытывал.

— Шутишь, дядя Деян⁈ Да Любим на говно изойдёт, когда узнает, что Молчун его обошел! Опять!

И с широченной улыбкой на лице Завид усвистал куда-то вдаль.

Глава 18

Исходил на говно Любим тихо, потому что дед его заткнул после первого же вяканья. Иметь в своих рядах опоясанного, признанного в молодом возрасте — честь, статус, показатель силы и древности крови. Маленький камушек на чаше весов, подтверждающей притязания Острожских на боярское звание. Так что Любим получил подзатыльник, разъяснение текущего момента и даже нашел в себе душевные силы подойти, поздравить сквозь зубы. Не понимаю, в кого он такой завистливый? И ведь не дурак, вроде…

Из четверых отроков нашего рода в игре под названием «социальная жизнь» на следующий этап перешел только я. Остальных под разными предлогами прокатили, хотя можно быть уверенным, что прошедший месяц им в будущем зачтется. Зато пояс получил Драгомир. Ему и по возрасту пора, и в прошлом заслуги имелись, и в бою на стене он себя хорошо показал, вот и выдали. Отец-боярин если и повлиял на решение отряда, то не существенно.

Точнее говоря, пояса нам выдали позже, через два дня. Наша сотня и ещё несколько отрядов вместе обратились к старцу Испепелителя, чтобы тот провел соответствующую церемонию. Их сейчас много проводится. Сначала будущие воины постятся сутки, ничего не едят и пьют одну воду, ночь проводят поодиночке в вырытых в земле ямах, фактически — в могилах, а утром, с первыми лучами солнца, проходят между двух огромных костров, символически рождаясь в новую жизнь. Старый обычай, пришедший из того, прежнего мира вместе с переселенцами. Новые Боги сказали предкам просто: «Ваши боги остались там. Здесь есть только мы и тьма, а мы скоро уйдём.» Кто-то поверил им, кто-то — нет, однако обрядовая сторона изменилась мало. Изначально вложенный смысл остался прежним.