Наследство в Тоскане

– Нет, конечно, ни при чем, – глядя на меня, Мария начала крутить сережку в ухе. – Что бы ни случилось здесь сегодня утром, не принимайте этого на свой счет. Нет и не было никаких шансов, что они смогут принять тот факт, что у их отца был еще ребенок. Но вообще-то… Не знаю, почему они так уж изумлены. Мать увезла их в Америку тридцать лет назад. Не то чтобы их отец был монахом. В его жизни было много женщин.

Что-то в этой фразе обеспокоило меня, потому что я не хотела думать о своей матери как об одной из многих его пассий. И в то же время мне не хотелось предполагать ничего некрасивого на следующий день после похорон этого человека. Но у меня были свои подозрения.

Я снова выпрямилась.

– Марко сказал, что ваш свекр, Доменико, работал на виноградниках до того, как вы с мужем заменили его. Может быть, родители вашего мужа знают что-нибудь, что произошло между Антоном и моей матерью?

– Может, они что-то и знали, но они оба умерли. Мы с Винсентом начали работать здесь в 1988 году. Когда ваша мать приезжала сюда?

– Это было летом 1986-го. – Когда это направление дознания не принесло результата, я сменила направление. – А кто был шофером Антона до Марко? Где он теперь?

– Его звали Гордон Нуччи, и он был с Антоном много лет. Он жил тут, на вилле, до того, как я начала здесь работать, так что он тоже мог что-то знать, но он тоже давно умер, и тогда мы наняли Марко.

Прежде чем я успела задать еще какие-то из своих многочисленных вопросов, прозвенел звонок на двери.

– Это, должно быть, адвокаты, – Мария поднялась с кресла. – Оставайтесь тут, я пойду встречу их, а потом начнем.

Я смотрела ей вслед, чувствуя, как при мысли о том, что сейчас здесь начнется, у меня сводит желудок – моя первая встреча со своими братом и сестрой, которые, скорее всего, ненавидят меня всеми силами души за то, что я стала наследницей по завещанию их отца, грозила обернуться катастрофой. Но тем не менее мне было интересно, что же Антон оставил мне и сколько это может стоить. Судя по тому, что я успела увидеть в этом владении, это могло быть нечто существенное. Или нет. В любом случае я буду рада, когда эта встреча закончится.

Глава 3. Слоан

Незадолго до прибытия адвокатов на Слоан Ричардсон снизошло прозрение. Это случилось позади виллы, в огороде, где по утрам солнце светило ярче всего. Возможно, оно было принесено ей божественным переливом церковных колоколов с вершины холма. Или же свежий сельский воздух напоил кислородом ее мозг, измученный выхлопными газами, от которых у нее болела голова всякий раз, как шоссе под Лос-Анджелесом застывало в мертвой пробке и их шофер не мог двинуться с места.

– Дети, посмотрите, – обратилась она к своим детям, Хлое и Эвану, которые шли позади нее.

Эвану было десять, Хлое – семь. Оба не поднимали глаз от телефонов.

– Эван! Хлоя! – прикрикнула она.

– Ну что? – огрызнулся Эван.

– Уберите телефоны, пожалуйста. Такой прекрасный день. Идите посмотрите, что я нашла.

Закатив глаза, Хлоя вслед за старшим братом пробиралась по рядам высаженных помидоров.

Слоан показала на кучу земли.

– Смотрите, там ящерица.

Дети наклонились.

– Клево, – сказал Эван.

Ящерица шмыгнула под кучу листьев и исчезла.

– А мы можем ее поймать? – спросил он.

– Наверное, – ответила Слоан, – если будете достаточно ловкими. Может, можно будет прийти сюда потом с каким-нибудь ведром. Но если мы и поймаем одну, мы все равно потом отпустим ее, когда разглядим как следует, хорошо?

– А можно будет взять ее домой? – спросил Эван.

– Да ни за что, мам! – завизжала Хлоя.

– Хм-м, – протянула Слоан. – Наверное, твоя сестра права. Марии может не понравиться, если ящерица убежит у нее на кухне.

– Я буду держать ее в своей комнате под кроватью, – пообещал Эван.

– Посмотрим, – Слоан сжала его плечо и вздохнула, признавая поражение, когда они оба тут же снова уткнулись в свои телефоны.

Пока она выводила их из помидорных грядок к оливковой роще, ей показалось, что она идет совершенно одна. Таковой была вся ее жизнь в последнее время.

И тут к ней, словно свежий ветерок с холма, пришло воспоминание, которое перенесло ее обратно, в детство, когда они с Коннором и их двоюродной сестрой Рут играли в прятки в прохладных, заплесневелых винных погребах. Как было здорово изучать темное пространство позади огромных деревянных бочек, полных бродящего вина. Иногда их заставляли работать, обрывать листья в июле и поливать огород. А для Слоан Мария всегда находила какую-то интересную работу на кухне. Она вспомнила, как месила тесто, помешивала что-то в большой кастрюле, забравшись на стул, разливала по банкам сливовый джем. Слоан вспоминала все это с нежностью до тех пор, пока не появились оттенки сожаления. Это чувство застигло ее врасплох и несколько изумило.