Наследство Валентины

– Выходи за меня, Джесси, и покончим с этим.

Джесси плакала. Так вот почему она трясется! Он покрепче обнял ее за талию и приподнял подбородок девушки:

– Почему?!

Она не издала ни звука. Слезы непрерывным потоком лились из глаз и падали на и без того мокрое платье.

– Почему ты плачешь, Джесси? Потому что приходится сдаваться? Неужели ты воспринимаешь все это как проигрыш? На самом деле мы оба выигрываем, и ты поймешь это, если хорошенько подумаешь.

Джесси прижалась лбом к его плечу, и Джеймс понял, что она больше не плачет. Она словно застыла на несколько минут и наконец тихо проговорила, не отрывая головы от мокрого батиста его сорочки:

– Джеймс, ты единственный мужчина, который меня целовал.

Джеймс, ухмыльнувшись, чмокнул ее в макушку.

– Я буду целовать тебя, пока мы оба не отправимся на тот свет, если ты, конечно, позволишь.

Джесси отступила, чтобы получше его разглядеть.

– Позволю. Но сначала хочу, чтобы ты согласился кое на что.

Джеймс оцепенел, твердо зная, что ему это «кое-что» не понравится, однако все же уточнил:

– На что именно?

– Ты словно пес, ухвативший кость, и не успокоишься, пока не уничтожишь ее... или меня. Ты рассматриваешь всю ситуацию, как скачки, которые необходимо выиграть. Жаждешь победить меня, заставить смириться с поражением. И не имеет значения, что ты считаешь, будто поступаешь правильно. Я сделала глупость. Мне следовало бы сразу же согласиться. В этом случае ты, возможно, побледнел бы, пробормотал, заикаясь, что совершил ужасную ошибку, и немедленно исчез.

– Что ты хочешь доказать, Джесси? И на что просишь согласиться?

Девушка глубоко вздохнула, отбросила со щеки прилипший локон и сказала:

– Для меня замужество – это навсегда, Джеймс. Для многих мужчин – тоже, но они не способны хранить верность одной женщине, а именно жене. И поскольку ты меня не любишь, значит, я быстро тебе надоем. Ты захочешь вернуться к Конни Максуэлл или к другим, таким же как она. Я готова смириться с этим, если ты предоставишь мне ту же свободу. Когда ты устанешь от меня, я буду заводить любовников. Не желаю, чтобы между нами стояла ложь.

– Ты много чего наговорила, Джесси. Позволь мне кое-что прояснить. Никаких любовников. В отличие от мужчин ты можешь забеременеть, а мне не нужен ребенок от другого.

– О, я об этом не подумала. И нет способов не зачать ребенка?

– Почему же? Есть несколько!

– И?

– Ты не поймешь, даже если я объясню.

– Хочешь сказать, что женщины, с которыми ты спишь, знают, как предохраняться?

– Да, но всегда бывают промахи.

– В таком случае мой возможный любовник будет так же осторожен. Стоит предположить, что мужчина, который неверен жене, не захочет иметь незаконных детей.

– Я уже сказал, никаких любовников, Джесси.

– Если ты не будешь мне изменять, тогда и я не буду.

Джеймс раздраженно пригладил мокрые пряди.

– Проклятие, я просто ушам не верю! Кленси только что подтолкнул меня в плечо. Он считает меня круглым идиотом, который стоит здесь и слушает весь вздор, изливающийся из твоего глупого ротика. Немедленно заткнись, Джесси. Позволь заметить, что Конни Максуэлл не захочет оставаться любовницей женатого человека. Это тебя удивляет?

– В общем, да! Будь я на ее месте, наверное, не смогла бы отвергнуть тебя.

Джеймс шумно втянул в себя воздух, словно получил неожиданный удар в живот.

– Хватит! Больше я этого не вынесу! Мы оба мокрые до нитки. Не желаю, чтобы кто-то из нас подхватил воспаление легких. Давай вернемся.

Джесси шагала рядом, молчаливая, глядя прямо перед собой. Дождь все еще шел, но уже не такой сильный, превратившись в легкую морось. Поднялся туман, окутавший окружающий пейзаж мягким серым покрывалом. Донесся крик Фреда, резкий, гортанный, словно вопль бьющегося в агонии стервятника. Сам павлин, очевидно, считал его страстным любовным призывом.

Джесси рассмеялась. Джеймс посмотрел на нее, но девушка ничего не объяснила. Он сжал ее пальчики. Они направились к дому рука об руку.

Ни тот ни другая не простудились. Когда они вошли в кухню, там уже ожидал «трибунал», готовый к любому несчастью.

– Вот и вы, – облегченно вздохнул Баджер. – Мы надеялись, что вы придете на кухню. И даже приготовили халаты. Джесси, идите первой в кладовую и переоденьтесь. Потом вы, Джеймс. Есть горячий чай и изумительные яблоки по-португальски, рецепт которых я только что получил почтой от повара-француза, живущего в Руане.

– Ну а потом мы обсудим приготовления к свадьбе, – вмешался Спирс. – Его милость поговорит с мистером Багли, помощником священника. О Господи, нужно же сделать оглашение, а это займет три недели. Никто не желает ждать так долго.

– Джеймс, можно получить специальное разрешение, с помощью его милости, конечно, – предложил Баджер.

– Я уже поговорила с Дачесс насчет свадебного наряда Джесси, – вставила Мэгги.

Джеймс просунул голову в дверь кухни.

– Я позвал его милость и Дачесс. Они оба здесь.

Из-за плеча Самсона выглянул граф:

– Ну? Пригласить мистера Багли?

– Да, – ответил Джеймс.

– Да, – повторила Джесси.