Наследство заморской тетушки

— Молодец, — похвалила ее подруга. — А ты не ошиблась? Что–то низковато для тайника.

— Нет, точно здесь.

— Тогда давай вскрывать.

Луна освещала комнату, и лучшего времени, для совершения преступления (а Оля и Катя считали себя именно преступницами, ибо без разрешения собирались портить стену) трудно было представить. Свет девочки давно погасили, сделав это для конспирации, чтобы не привлекать дежурившую в ночную смену нянечку. Впрочем, ярких лунных лучей оказалось вполне достаточно для освещения маленькой комнатки старой дачи.

— Делай сама, я боюсь. — Катя протянула подруге осколок стекла.

— Мы же не хулиганки, мы доброе дело делаем.

— Кому ты это потом докажешь?

Оля попыталась нащупать под обоями контуры таинственной дверцы и в этот момент поняла, что совершает действия, очень похожие на те, которые производил позапрошлой ночью залезший в окно человек. Она даже остановилась:

— Катя, а ведь это был он.

— Кто он?

— Это был не цыган, не пьяный — он просто искал фотографию.

— Николай Петрович? — поняла наконец Катя.

— Именно.

«Значит, фотография очень нужна ему, здорово он старается для своей американской родственницы», — подумала Оля, но тут же вспомнила фразу, оброненную ночным визитером, которую тогда она приняла на свой счет: «Проклятая тетушка».

— Но почему Соколов назвал свою тетю проклятой? Не очень–то любезно с его стороны.

— Думаешь, он имел в виду ее?

— Уж точно не меня.

— Он опасался, что его накажут за испорченную стену. А теперь нашел «умных» людей, которые не бояться получить очередную взбучку. Знаешь, Оля, чует мое сердце, что тетя Лида никогда больше не станет брать меня в санаторий.

По правде говоря, Оля тоже засомневалась, стоит ли им помогать бывшему владельцу дачи. То, что он как вор среди ночи залез в санаторий, характеризовало его не с лучшей стороны. И тетушку свою он, похоже, совсем не любил. Однако девочка уже настроилась добыть из тайника таинственное фото, посмотреть в лица тех людей, что когда–то жили в старой даче на краю соснового бора. К тому же воображение Оли дорисовывало и другие старинные предметы, которые могут оказаться в стенном шкафчике.

— Ничего, Катя, мы сделаем все аккуратненько, совершенно незаметно.

— Может, не надо?

— А вдруг там, кроме фотографии, — шкатулка с драгоценностями или еще что–то ценное?

Катюша немного приободрилась — девочке всегда очень хотелось найти самый настоящий клад, а теперь, похоже, такая возможность ей представилась. Забравшись с ногами на кровать и подтянув коленки к самому подбородку, она с любопытством и страхом стала следить за действиями решительной Оли. Ее подружка чувствовала себя настоящей кладоискательницей — так и не нащупав очертаний дверцы, она с силой провела острым стеклышком по обоям, там, где по ее предположениям должен был находиться тайник, и попыталась просунуть в место надреза заранее припасенный длинный гвоздь, однако это не принесло никаких результатов.

— Значит, не здесь. — Оля сделала еще один надрез на некотором расстоянии — и вновь напрасно.

Катя с ужасом наблюдала за слишком решительной подругой — предстоящее объяснение с тетей Лидой, а затем позорное изгнание из санатория казалось ей неизбежным. Оля тем временем придирчиво осмотрела залитую лунным светом стену. Конечно, лучше всего было заново простучать участок, чтобы выяснить точное местоположение тайника, но девочка боялась поднимать шум. Болтавшие за стеной Нюра, Света, Лена и Наташа наконец–то угомонились, и теперь в санатории царила полная тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием старых сосен за окнами. Поняв, что тыканьем пальцем в небо она ничего не добьется, Оля заявила, что придется освободить от обоев всю подозрительную зону.

— Нет, нет, нам же попадет! — попыталась возражать ей Катя, но остановить Олю было уже невозможно.

Она решительно очертила стеклышком большой квадрат и попыталась аккуратно снять обои, но они были приклеены прочно и не отдирались.

— Оля, не надо!

— Поздно. Не волнуйся, я потом все приклею. У нас же есть клей.

— Его не хватит.

— Хватит. Тюбик большой.

С этими словами неутомимая кладоискательница разрезала квадрат на отдельные полоски и попыталась отдирать их по частям. Одна полоска отделилась удачно, но остальные пришлось отрывать с «мясом».

— Что теперь будет? — Катя закрыла лицо руками, представляя весь ужас последствий' Олиного поступка.

— Нюра, ты слышала? — раздался из–за стены сонный голос одной из девчонок.

— Я сплю, — не сразу откликнулась Капралова.

— Кто–то скребется за стеной. Вдруг это леший?

— Отстань. В доме водятся не лешие, а домовые. Они не опасны.

Разговор за стеной смолк, но Оля еще довольно долго прислушивалась, ожидая, когда же обитательницы соседней комнаты погрузятся в сон. Потом девочка вновь занялась «диверсионной» деятельностью, нанося вред имуществу санатория. Полоски рвались на мелкие кусочки, но азартная Оля больше не думала о том, что их придется наклеивать обратно. Только бы разыскать заветный тайник! Только бы собственными глазами увидеть фотографию, которая пролежала там больше шестидесяти лет!