Насмерть

Червленная гремела и грохотала молотками и топорами, на улицах пахло свежей стружкой, краской и разогретым битумом. Израненная, но несдавшаяся станица затягивала раны после устроенного чурками и Непримиримыми в начале января штурма. Будто по волшебству, ожила вдруг практически не используемая уже много лет железнодорожная ветка, ведущая из Моздока через Гудермес и Червленную на Ханкалу. Несколько дизельных мотовозов круглые сутки тягали в обоих направлениях длинные грузовые составы. На Терской Фронт везли пиломатериалы, кирпич, цемент, стекло, а в обратную сторону на тех же платформах вывозили остовы подбитой бронетехники, как югороссийской, так и турецкой, трофейные, принадлежавшие раньше туркам, танки, БТР, грузовики и внедорожники. Восстановление путей, а местами и железнодорожной насыпи явно влетело Югороссии в немалую копеечку, но иначе было просто нельзя. Дороги Терского Фронта, обычно практически пустые, сейчас были забиты до отказа: на юг сплошным потоком шли военные колонны. Там, за горными перевалами, продолжались ожесточенные бои.

Обеденный зал трактира «Псарня» явно совсем недавно подвергся едва ли не капитальному ремонту. Хорошо видны были свежие, более яркого цвета, кирпичные «заплаты» на месте проломов в стенах, от стойки бара, полок за ней и перил ведущей наверх лестницы одуряющее пахло мебельной морилкой и лаком, краска на полу не только не успела вытереться, но и легонечко липла еще к подошвам сапог и ботинок. А на стене за стойкой, на том самом месте, где раньше красовались старая выцветшая черная бандана и автомат «Вал» с оптикой, теперь висела слегка обгоревшая с одного края фотография в черной траурной рамке. На ней весело глядели в объектив молодой широкоплечий коротко остриженный мужик и совсем еще молодая, ослепительно красивая девушка — хозяин «Псарни» и посредник-координатор отряда Кузьма Четверть и его жена Зина. Эту фотографию Толя Курсант совершенно случайно отыскал через несколько дней после длившегося двое суток боя, когда все наемники, способные самостоятельно передвигаться и хоть что-то делать, совместными усилиями пытались навести хоть какой-то порядок в своем разрушенном доме.

За одним из столов, тоже новых, дерево столешниц еще даже не начало темнеть, нас было четверо. Мы втроем были одеты в выгоревшие и потертые «горки», четвертый, наш гость, в новенький, с иголочки, черный комбинезон югороссийской СБ с подполковничьими звездами на погонах-хлястиках.

— Значит, Олег, говоришь, есть для нас работенка по профилю? — спросил у подполковника Костя Убивец, наголо бритый крепкий мужик средних лет с ухоженной короткой бородой, сидевший между мною и Курсантом.

— Да, Костя. Хорошая и неплохо оплачиваемая работа. На длительный срок. Единственное «но» — далековато, на Северных Границах.

— Понятно! — кивнул бородач Костя. — А заказчик кто?

— Ну, скажем так — правительственный подряд.

— Вот оно как… — удивленно и задумчиво тянет наш явно озадаченный старший. — Что ж, нужно обдумать, у нас тут тоже кое-что наклевывается.

— Послушай, Убивец, хватит цену набивать. Я же тебе сказал, работа эта очень хорошо оплачивается. А баки мне забивать не нужно! Наклевывается у них! Не забывай, с кем разговариваешь, я хоть и всего неделю как из госпиталя, но все же контрразведкой в здешних краях командую. Нет у вас никаких контрактов, и даже не предвидится. По всему Терскому Фронту режим прифронтовой полосы со всеми вытекающими в виде армейских патрулей, временных КПП на дорогах и всего остального. Чуть не через каждые полсотни метров по часовому. Никому сейчас ваши услуги не требуются. А там, где работа есть, — там свои Вольные Стрелки имеются.

— Слушай, Исмагилов, ну это с твоей стороны просто невежливо, вот так вот об колено-то ломать, — явно обиделся Убивец. — Прояви уважение к ритуалу найма.

— Костя, пока ты тут со своими ритуалами резину тянешь, за Волгоградом люди погибают. Обычные, ни в чем не повинные люди.

С лица Убивца словно тряпкой стерли обиженное выражение.

— Давай подробнее.

— Ситуация следующая: на Северных Границах неспокойно, сами знаете. И если раньше все более-менее держали под контролем пограничники, то сейчас их в полном составе перебросили на фронт. Выгребли, считай, всех подчистую. Некоторые участки границы прикрыты отрядами местных, тамошних Вольных Стрелков, но их на всю протяженность границы не хватает. Вот и принято решение привлечь к этому делу крупные и наиболее подготовленные отряды наемников с юга республики. У тебя сейчас сколько бойцов?

— Сто четырнадцать, — с гордостью ответил Убивец.