Насмешка судьбы

На небе появляются первые звёзды, когда Марек помогает мне облачиться в длинный шёлковый халат, а после подхватывает на руки, унося на кухню.

Пока сижу на барном стуле, подперев голову рукой, из-под ресниц рассматриваю обнажённую мужскую спину с литыми мышцами и извилистыми линиями чёрной татуировки. Сразу вспоминаю смысл рисунка, криво улыбаясь. Гретосс же продолжает уверенно перемещаться по комнате, готовя нам поздний ужин. В одних боксёрах он смотрится чертовски сексуально, и это грех не признать.

— Я убью Ариэллу, — спустя время уверенно выдыхаю, отчего волк останавливается.

Только вижу, как мужская спина напрягается, а голова невольно дёргается. Видимо, он хотел развернуться, но в последний момент передумал.

— Местью ничего не исправишь, — слышится напряжённое.

И вот оно!

Вновь на глаза падает красная пелена, и хочется придушить Марека. Даже обхватываю пальцами рукоять ножа, лежащего поблизости.

— Защищаешь бывшую подружку? — с ядом спрашиваю, откидываясь на миниатюрную спинку барного кресла.

— Ревнуешь? — в тон мне спрашивает, оборачиваясь полубоком.

Серебристые глаза пронзают вызовом, но чувствую себя уверенно, ведь Гретосс не знает самого…главного.

— Я должна тебя любить, Марек, чтобы ревновать. А в данный момент мне хочется тебя зарезать этим ножом, — для наглядности машу холодным оружием на уровне лица, «мило» улыбаясь.

Волк нагло ухмыляется, разворачиваясь ко мне всем корпусом, прислоняясь своей шикарной задницей к кухонной столешнице, а руками упираясь в стол по бокам от себя. Слишком самоуверенная поза.

— Это весьма сильные чувства, Лилит. Совсем скоро ты признаешь целиком и полностью нашу связь, свои истинные чувства ко мне, и обо всём здесь сказанном забудешь.

Сжав рукоять ножа, что есть сил, готова была метнуть в свою цель, но…

Нож оказался отложен в сторону, а я взяла себя в руки, понимая, что есть иной способ «задеть» волка. Возможно, что-то…неправильное отразилось в моей реакции, так как Гретосс едва заметно сконцентрировался, словно каменея.

— Хочешь расскажу то, что знаю я, но не ведомо тебе? — лениво протянула, вновь подпирая голову рукой.

— Собираешься поделиться со мной своими тайнами, Лилит?

— Можно и так сказать, — пожала плечом, даже не собираясь слушать дальнейшую речь волка. — Ева успела мне про многих рассказать, в том числе о том, как её, ещё будучи подростком, спасла Виталина. Девушку ранил охотник заражённым магией клинком, но мой братец спас волчицу, всего лишь клинок сломав, тем самым и заклинание потеряло свою силу. Ещё мне поведали, что охотники убили много волков, истребляя целые семьи. Твои родители тоже пали от их рук. Но думаю, ты и сам прекрасно знаешь, что в одиночку охотники не могли совершать свои грязные злодеяния. Когда Ева спасла Луциана, она решила, что именно та самая ведьма приложила руку к уничтожению твоего вида, вот только, «та» была лишь…ученицей более опытного мастера.

— К чему ты ведёшь? — холодно спросил, уже вцепляясь в мраморную столешницу с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Только верховная ведьма, обладающая способностями предвидения, являющаяся одной из самых талантливых в искусстве новых изобретений магического типа, могла наградить охотников той силой и теми оружиями, которые нанесли столь огромный урон твоему виду. И представляешь, именно той самой верховной ведьмой оказалась Ариэлла.

— Врёшь, — рыкнул, мотнув головой, словно отрицая услышанное. — Мы уже встречались, когда родителей убили охотники. Как я успел понять, ведьма любила меня. Так, зачем ей уничтожать мою семью?

— Ревность, — пожала плечами, легкомысленно хмыкнув. — Но, роясь в твоих воспоминаниях, всё же уловила один интересный момент. Я видела, как твой отец смотрит на Ариэллу. Предполагаю, он о чём-то догадывался, может просто ей не доверял. А, если и ты отметёшь свою гордыню, и вспомнишь прошлое, искоренив все чувства, может тоже припомнишь какие-то наставления отца, или странные слова на счёт этой суки.

Гретосс замолчал, смотря на меня, но при этом находясь словно не здесь, а…в далёких воспоминаниях. Прошло несколько минут, прежде чем мужчина отмер, с яростью и болью, граничащей с отчаянием, буравя меня взглядом.

— Почему же ты раньше не поделилась своими…предположениями? — зашипел, под конец нервно дёрнув губой, обнажая удлинившиеся клыки.

— Хотела дать тебе насладиться счастьем от воссоединения с любовью всей твоей жизни, познать вновь вкус этой…лёгкости, вернув утерянные части души, которые ты растерял после её исчезновения. А после рассказала бы правду, чтобы ты в полной мере почувствовал, что такое настоящая боль, — произнесла равнодушно, словно о погоде за окном вещала.

Альфа так сильно сжал мраморную столешницу, что она издала характерный треск, пустив трещину по диагонали.

— Ты бы так не поступила, — продолжая отрицать прошлое, настырно прорычал.

— Почему же? Я ведь ведьма и «та ещё сука». Или забыл своё отношение к ведьмам?

15 ГЛАВА

Пагубно играть оборотнем. Это я отчётливо поняла.