Насмешки Госпожи Судьбы (СИ)

Касс почувствовал, как ему зажали рот, и сильные руки втащили внутрь скалы. Он прекрасно видел, как расширились глаза демонессы, и она рванула следом.

«Поскорей бы все закончилось», — успел подумать маг, погружаясь в темноту тоннеля.

* * *

Голова гудела. При попытке открыть глаза, предстала разноцветная каша, щедро залитая золотистым светом. Звуки доносились, как сквозь вату, и я всерьез начала опасаться, что тем ударом по голове мне выбили все мозги.

Со второго раза мне все же удалось открыть глаза, около минуты успешно поморгать и прищуриться. Передо мной стояла фигура в выжидательной и несколько картинной позе. Когда мир обрел четкость, в «фигуре» я признала Касса.

— Нашлась пропажа, а мы тут по всему подземелью бегаем, тебя ищем, — я еще не знала, в каком положении нахожусь, поэтому говорила спокойно, и даже снисходительно.

И вот мозг заработал, начиная подмечать детали, а тело подсказывало ему ощущениями. Например, что руки у меня в железных и, наверняка, антимагических оковах, прикованных к огромному камню, что стою я на небольшом возвышении чуть в стороне от центра огромной пещеры, залитой ослепительным светом сотни факелов. А за Кассом виднеются еще около десятка личностей, закутанных в черные балахоны из струящейся шелковой ткани.

— Слушай, Касс, у меня дома кто-то спер черные шелковые шторы, это случаем был не ты? — сохранять невозмутимость в данной ситуации было верхом идиотства, но я старалась. — Если они так были нужны твоей группе поддержки, я бы тебе их просто так продала.

— Все также изображаешь из себя дурочку? — почти радостно улыбнулся парень, медленно подходя ко мне.

— Что ты, я вполне серьезно! Почем нынче шторы стоят? Могу продать за полцены в знак нашей дружбы.

— Боишься? — улыбка мага перерастала в звериный оскал.

И тут я заметила сумасшедший блеск в глазах своего недавнего товарища по команде. Снова окинув беглым взглядом пещеру, не обнаруживаю двойняшек и Роа и успокаиваюсь. Теперь можно и поговорить. Серьезно и обстоятельно.

— Ну давай, рассказывай, — вздохнула я, шевеля кистями рук, начинающие неметь в оковах. — Кто тебя в детстве обидел?

— С чего ты взяла, что меня обидели? — все еще ухмыляясь, спросил Касс, но в его глазах что-то неуловимо изменилось.

— Ты же не из любви великой все это затеял и провернул, — кивнув в сторону зала и фигур, ехидно улыбаюсь.

— А может быть именно из-за любви? — ухмылка очкарика стала шире. Затем она быстро сползла с лица, глаза за линзами очков злобно прищурились, он схватил мое лицо за подбородок и, приблизив свое, зашипел. — Хочешь послушать мою историю жизни? Отлично! Время есть, так что кратко поведаю ее тебе.

Слушать его историю мне как-то не очень хотелось, но лучше было промолчать об этом, лишний раз не провоцируя того, в чьих руках в данный момент находилось мое здоровье. О том, что возможно рискую жизнью, я не задумывалась.

— Ты знаешь, как живется сиротам? Хотя откуда? — сам себя прервал маг, все еще стоя передо мной. — Ты выросла в любящей семье, тебя холили и лелеяли, выполняли все твои капризы, хвалили за отличные оценки, поддерживали тебя, не так ли?

Вот здесь он очень ошибался. Любящая семья? Если говорить о родителях, то о них я знала только то, что они у меня когда-то были, а у дедушки было своеобразное чувство любви. И никто меня никогда не «холил и лелеял». Нашел тоже слова. Все, что я помню из своего детства, так это постоянные зубрежки заклинаний, кучу прочитанных книг, безрезультатные попытки повысить свой уровень, чтобы старик мог мной гордиться, и, наконец, похвалить. Обычно девочки моего возраста мечтали об одежде, просили купить новую игрушку или вкусную еду. Мне же было достаточно признания деда. Самая малость, но и она была недостижима для меня. Выполняли мои капризы? Единственное, что я попросила за всю свою жизнь — соорудить мне тренировочную комнату.

— Так вот, у сирот ничего этого нет, — продолжил Касс. — Они слушаются воспитателей, должны прилежно учиться, достойно вести себя в обществе, а неповиновение жестоко наказывалось. Побои — мелочи по сравнению с тем, что могли придумать воспитатели. Применяли магию, различные инструменты, унижали при остальных воспитанниках, использовали силы своих демонов. И им ничего за это не было. Даже порицаний со стороны князя, который знал обо всем и молчал.

— Уверена, ты был хорошим мальчиком, поэтому все эти издевательства обходили тебя стороной, — глядя в его глаза, я замечала, как они начинают темнеть.