Насмешки судьбы (СИ)

      - Бросишь своего Зверя? - сталь собственного голоса режет глотку так, что в горле начинает першить.

      - Ты еще ревновать начни, - так грозно на меня еще не тявкали, удивил. - Он не сделает ничего заложникам, ему бабки нужны, и когда я их принесу, он уймется и отпустит ребят.

      - Ты всерьез думаешь, что ему нужны деньги? - это мой голос был такой удивленный?

      - Да. Этот человек не ценит ничего, кроме денег, - и уже тише, - ты не знаешь его, поэтому в твоей голове могло сложиться неправильное представление увиденного.

      - То есть, я не видел, что он на тебя слюни пускает и стремится зажать в каждом углу? - психанул, подлетает ко мне, не успеваю увернуться, толчком в грудь втрамбовывает меня в стену и яростно на столько, на сколько может выдать его перевозбужденное состояние, кричит мне в лицо:

      - Не лезь, сука, куда не просят! Твоя задача меня до места довести, а не разглядывать кто и кого хочет. Я смотрю, ты тоже не далеко от него ушел...

      - Прежде чем что-то ляпнуть сейчас, хорошенько подумай, - предупреждаю, пока его истерика не причинила ему вреда в виде меня. Я же вспыльчивый, и не отходчивый, и злопамятный, да вообще ядовитая тварь, каких поискать надо, поэтому нужно быть очень осторожным в своих высказываниях.

      - Да пошел ты, - отлетает от меня и, круто развернувшись, идет на выход, а я ступаю вслед за ним, вскоре нагоняю его, хватаю за ладонь, желая таким образом не потеряться в этих гребаных лабиринтах. Нет, выход я найду быстро, вот только тот ли он будет и где мне потом искать эту зверюшку? Он дергает руку, но вскоре затихает, так и продолжая идти вперед и подсвечивать моим телефоном дорогу.

- Мы же не здесь заходили, - решаю дать знать свое мнение, надеясь что оно окажется не лишним.

- Есть третий выход, - затихает и сосредоточенно что-то бубнит себе под нос, вроде считает...

  Часть 15

Ян

      Старый, проржавевший от времени и без должного ухода люк с трудом поддается натиску. Стоит только крышке с глухим хлопком опуститься на асфальт, как в глаза ударяют яркие всполохи света. Слепит. Наворачиваются непрошеные слезы, но это быстро проходит, стоит лишь немного попривыкнуть. Сейчас утро и, как я понимаю по оставленному в лабиринтах подвалов телефону, времени у меня осталось два дня. Что ж, вполне недурно.

      Погода поутихла, яростный ветер стих, и лишь мелкий моросящий снег продолжает нестерпимо раздражать, без конца попадая в глаза и мешая нормально видеть. Не слышно ни воя бродячих собак, ни разговоров прохожих, лишь редкий гул машин неподалеку - и все. Тишина. Непривычно. Неправильно. И дело вовсе не в раннем утре. Тут что-то другое. Таинственное. Оно давит, мешает и, быть может, предостерегает нас от ошибки, которую я совершаю, делая каждый шаг в неправильном направлении.

      - Оно тебе надо? - хмыкает Клим неподалеку. Курит, думает о чем-то своем и совершенно мне не мешает. Наоборот, его присутствие и непрошибаемый похуизм вселяют уверенность.

      - Хочу убедиться, - отвечаю негромко, не особо заботясь, услышат меня или нет.

      Обогнув два дома и пройдя вдоль недостроенной новенькой пятиэтажки, радуюсь хоть какому-то гулу. Но не дойдя до конца бетонного ограждения, уже почти завернув за угол, мент дергает меня за рукав куртки назад, как бы легко намекая, что туда лучше не идти.

      Взглядом интересуюсь "че за хуйня?", ловлю его озлобленно-ироничный оскал, понимаю, что лучше все же прислушаться к его мнению, и осторожно заглянув за ограждение, хмыкаю сам своим мыслям, круто разворачиваюсь и, прибавив хода, решительно покидаю столь опасное место. Клим семенит рядом, ни о чем не спрашивает, но, мать вашу, я отчетливо вижу, как его распирает ляпнуть: "А я тебе говорил...".

      Говорил, а я не верил. Хотя я по природе своей никому не верю и верить не планирую. Слишком обременительно. Слишком сложно, тяжело для восприятия. Слишком уж нахер оно мне не надо.

      Погрузившись в свои мысли, прихожу в себя только оказавшись в душном салоне автобуса. Я не впал в депрессию, не ушел в себя, и не потерялся в реальности, вполне ориентировался в пространстве и отслеживал происходящее вокруг, но окончательно обнаружил себя именно тогда, когда закрылись двери старого пазика и мы тронулись с места. Клим уселся рядом со мной, прижимаясь к моему плечу и согревая... а я замерз? Не почувствовал ни холода, ни тепла. Какое-то пугающее отстраненное отношение ко всему. Глобальный похуизм. Что за фигня со мной творится?

      - Будешь убиваться о несчастной любви? - как же бесит его издевка, именно она и возвращает меня в обыденность.

      - Отъебись, добром прошу, - произношу четко, твердо, глядя в его улыбающиеся глаза и тем самым пытаюсь убедить его, что все нормально... а может себя?