Настасья Алексеевна. Книга 4

– Оно и понятно, – успокаивающим тоном, говорил Евгений Николаевич, забирая у соседа бутылку. – После того, как вы сняли мюзле (говоривший знал, что этот винодельческий термин незнаком большинству слушателей, но правильно полагал, что все могут догадаться, о чём речь), бутылку лучше всего держать под углом в сорок пять градусов, чтобы газ свободно вышел.

В это время Леонид Александрович, как фокусник, достал из кармана пиджака консервную коробку:

– Думаю, к шампанскому подойдёт красная икра, а её на столе как раз нет.

– Как нет? – удивился Василий Александрович и укоризненно посмотрел на жену.

– Я забыла её открыть и подать, – смущённо произнесла Татьяна Борисовна и вскочила, чтобы бежать на кухню, – маслом хлеб намазала и забыла.

– Так возьмите эту консерву, раз я её всё равно принёс, – и директор широким радушным жестом протянул жестяную коробочку, которую он неудачно назвал «консервой». – Она легко открывается за кольцо.

– Тогда подождите открывать бутылку. Я мигом.

Когда в стране Советов во многих районах ощущался дефицит продуктов и некоторых промышленных товаров, здесь в шахтёрских городках Баренцбург и Пирамида, всем контрактникам регулярно выдавались праздничные продуктовые наборы, состоящие в основном из консервированной продукции, включая и баночку красной икры. Часто шахтёры переправляли эти наборы на материк своим родным в посылках вместе с купленными здесь же в магазине кофточками, обувью, магнитофонами. Снабжали шахтёрские посёлки хорошо.

– Пока Татьяна Борисовна будет делать бутерброды, я позволю себе сказать несколько слов об истории шампанского.

Евгений Николаевич, стоя, осторожно держал бутылку под углом, придерживая пробку, чтобы она не выскочила, и говорил:

– Бутылка достаточно холодная, так что пробка сама не должна вылететь. Да, потом, сейчас такими пробками закрывают, что их через силу не вытащишь. А, между прочим, изобретение этого вина принадлежит французским монахам. Это они хранили вина в закупоренных бутылках, выдерживая их в холодных подвалах. Вина играли, газ скапливался в бутылках, и случалось, что крепко запечатанные пробками сосуды взрывались. Поэтому монахи, входя в подвал, крестились и говорили: «Пронеси господи!». Боялись, но входили, настолько велико было желание выпить хорошее веселящее душу вино. Открытие этого чудесного напитка относится к 1668 году. Родился он в провинции Шампань, откуда и произошло название. Пушкин писал такие строки, передавая шипящую особенность вина в созвучиях: «Шампанского в стеклянной чаше, шипела хладная струя». А я, стараясь отразить внешнюю игру шампанского тоже сочинил двустишие. – Евгений Николаевич не сдержал улыбки над своим творчеством и процитировал: – Шампанское пенящимся круженьем кипит, как Клеопатры ожерелье.

Настенька зааплодировала, и непонятно чему посвящались аплодисменты – тем ли стихам, что были услышаны, или тому, что в комнату вошла Татьяна Борисовна, неся высоко в руке поднос с бутербродами, ярко выделяющимися красной икрой. В ту же минуту выстрелила пробка из бутылки, и Евгений Николаевич стал быстро наполнять бокалы шипящим и весело пенящимся напитком, а Настенька не удержалась от похвалы Евгению Николаевичу:

– Вы, может быть, не знаете, что Евгений Николаевич работал раньше в Ялте в научно-исследовательском институте виноделия и виноградарства. Поэтому он много историй знает о винах и умеет их рассказывать.

– Однако давайте выпьем за приезд, – вновь перехватил инициативу в свои руки Василий Александрович. – Разговоры хорошо, а пить лучше.

Застолье пошло в гору, когда можно было бы сказать – пир горой. Настеньке не пришлось долго страдать, не зная, кому уделять больше внимания – Ивану или Евгению Николаевичу, поскольку Иван крестьянский сын, чувствуя себя в этой среде явно не в своей тарелке, очень скоро с извинениями поднялся, сказав, что ему завтра на работу, и потому он должен уже уйти.

– Так ведь завтра воскресенье, – попыталась было возразить хозяйка дома, но хозяин так многозначительно посмотрел на неё, что она сразу осеклась.

– У вертолётчиков свой распорядок. Они на службе каждый день, – сказал он резковато, так что это можно было заметить, но Ваня, бесхитростно улыбнувшись, уточнил:

– Нам по заданию Леонида Александровича завтра надо на Колсбей слетать, забрать кое-что.

– Да-да, – подтвердил директор. – Это срочное задание, – и добавил: – Для наших новичков поясняю. Колсбей – это бухта неподалеку от нас, где раньше была шахта Грумант. В 1961 году в шахте произошёл пожар, и добычу угля в Груманте прекратили, а посёлок законсервировали. Но мы там частенько бываем. Так что вы ещё увидите его.

Проводив Ивана до дверей, Василий Александрович ласково похлопал парня по плечу за догадливость, запер за ним дверь и весёлым вернулся на своё место. Тут же пересадили Настеньку на освободившийся стул, чтобы Евгений Николаевич не чувствовал себя одиноким, а директорская пара сидела свободнее.