Наставления бродячего философа. Полное собрание текстов

Клеопа. Но не может ли Бог мертвого живым, а видимого невидимым сделать? Ей! Есть время и теперь воскреснуть. Может искра Божия упасть на темную бездну сердца нашего и вдруг озарить. Уверуем только, что Бог есть во плоти человеческой. Есть подлинно он во плоти видимой нашей не веществен во вещественной, вечный в тленной, один в каждом из нас и цел во всяком, Бог во плоти и плоть в Боге, но не плоть Богом, ни же Бог плотию. Ах, зерно горчичное! Вера! Страх и любовь Божия! Зерно правды и царствия его! Чувствую, что тайно падаешь на земное мое сердце, как дождь на руно. О дабы не поклевали тебя воздушные птицы!

Филон. Вспомним теперь с Давидом вечные лета и поучимся в них.

Клеопа. Кому или чему поучиться?

Филон. Вечности поучимся… Кому подобен истинный человек, Господь наш, во плоти?

Друг. Подобен доброму и полному колосу пшеничному. Рассуди теперь: стебло ли с ветвями? Постой! Не то колос. Колос все заключает в себе. Ость ли на колосе, она ли есть колос? На колосе ость, правда, и в колосе ость, но не колосом ость, не она есть колос. Что ж есть колос? Колос есть самая сила, в которой стебло со своими ветвями и ость с половою заключается. Не в зерне ли все сие закрылось, и не весною ли выходит все сие, переменив зеленую вместо желтой и ветхой одежды? Не невидима ли сила зерна?

Так. Оно в то время действует, когда вся внешность уже на нем согнила, дабы не приписал кто нового плододействия мертвой и нечувственной земле, то есть гниющей внешности, но вся бы слава отдана была невидимому Богу, тайною своею десницею все действующему, дабы он один во всем был глава, а вся внешность пятою и хвостом.

Филон. Теперь мне в колосе показывается то, что по сие время не было видно.

Клеопа. Лучше скажи, что ты в нем один хвост видел.

Друг. Пускай же сия в колосе новость называется рост. Господь Бог прирастил его нам.

Лука. Но как мы с поля перешли в сад, взгляните, чем нас приветствует в беседке сей человек.

Филон. Сию икону написал мой друг живописец.

Клеопа. Куда мне нравится! Из-за черного облака луч касается головы его. Но что за слова в луче? Они вместе с лучом с высоты снисходят в облитую светом голову его. Прочитай, Лука! Ты из числа книгочиев…

Лука. Образ пророка Исайи. В луче написаны сии слова: «Возопий…»

Клеопа. Но что за слова из уст его исходят?

Лука. Знаю те слова: «Всяка плоть – сено, и всяка слава человека как цвет травный…»

Филон. А что ж написано на бумажке, которая в его руках?

Лука. Знаю: «Слово же Бога нашего пребывает вовеки».

Друг. Видите ли исписанную бумажку?

Клеопа. Мы двое с Филоном столько уже лет около одного земледельства упражняемся, а колос недавно усмотрели. Что же касается бумажек, да еще пророчиих, спрашивай Луку – его то дело.

[Лука]. Ты видишь в руках пророчиих бумажку. Но знай, что видишь дело весьма малое и весьма великое. Сей блаженный старик легко держит в правой руке то дело, в коем всегда везде все содержится. Рассуди, что сам откровения светом озаренный старец в его состоит руке; носимым носится и держится у себя держимым. Смотрел ты на колос? Посмотри теперь на человека и узнай его. Видел ты в колосе зерно, а теперь взгляни на семя Авраамово да тут же и на твое. Видел ты в колосе солому с половою? Посмотри ж и на траву тленной твоей плоти с пустым доселе цветом пепельных твоих рассуждений. Усмотрел ты в колосе то, чего прежде не видывал? Теперь узнавай в человеке то, что для тебя видно не было. Видя колос, не видел его и не знал человека, зная его. Но что показалось тебе в колосе напоследок, то не было от плоти, но от Бога.

Подними ж от земли мысли твои и уразумей человека, в себе от Бога рожденного, а не сотворенного в последнее жития время. Усмотрел ты в колосе новый рост столь сильный, что для всей соломы с половою сделался он головою и убежищем. Познай же в себе нового Иосифа (значит, приращение), нового пастыря, отца и кормителя нашего. В пшеничном зерне приметил ты легонькую внешность, в которой закрылась тайная действительность невидимого Бога.