Наставник и целитель святой Шарбель

И все же в самые критические минуты своей жизни полный решимости юноша всегда знал главное: отныне он просто обязан быть несгибаемым, твердым, уверенным в своем намерении удалиться от грешного мира. Кроме того, хорошо понимал: стоит хотя бы раз дать себе поблажку, оступиться, усомниться в выбранном пути – и грош цена тогда будет такому служителю Господа. Светлый, но многотрудный путь, который он выбрал для себя, представлялся ему единственно верным. Так решил Юсеф и решительно двинулся в неведомое будущее навстречу новой осознанной жизни.

Годы учебы и служения

Путь юноши лежал в Мейфукский монастырь Божьей Матери, о котором он много слышал от своих учителей и наставников, но при этом никогда не спрашивал о направлении выбранного пути. И теперь встал вопрос: как туда добраться, ведь дорога к нему была неведома. Однако скиталец верил: если Бог захочет, то непременно укажет ему верный путь. И однажды, на восходе солнца, путник наконец увидел с вершины горы цель своего путешествия. В долине показались башни с крестами, и душа юноши исполнилась радости и благоговения.

Сердце его учащенно забилось в предчувствии встречи со служителями монастыря. Калитку ему отворил монах, Юсеф сказал, что хочет увидеть отца настоятеля… Мольбы странника о принятии в обитель были убедительными и страстными, и юноша остался в монастыре. Позже, поразив монахов своим трудолюбием и прилежанием, исполнительный и старательный юноша получил разрешение наведываться в библиотеку. А когда его спросили, подобрал ли он для себя духовное имя вместо светского, юноша сразу же ответил: «Шарбель». Оно имело символическое значение (по некоторым трактовкам его можно было перевести как «шар» – царь, «бель» – Бог).

В те времена, как и сейчас, в Ливане насчитывалось примерно семьдесят маронитских монастырей, которые были средоточием религиозной и культурной жизни нации. Здесь не только изучали богословские науки, но и овладевали разнообразными ремеслами, внедряли новейшие технологии обработки тяжелой и достаточно своеобразной ливанской земли. Важно также отметить, что в народе монахов считали настоящими тружениками и просветителями, которых сам Господь прислал к людям. Словом, два года строгого послушания в Мейфукском и Аннайском монастырях (после года послушничества Юсефа перевели в монастырь святого Марона в Аннайе) действительно были без преувеличения подвижническим и даже героическим временем.

Немного истории

Здесь уместно коротко вспомнить историю возникновения монастыря святого Марона и других культовых сооружений маронитов. Название ливанских христиан восточного обряда происходит от имени отшельника и проповедника, жившего в Сирии в III веке нашей эры, – святого Марона. Марониты – единственная восточная христианская церковная община, всегда пребывавшая в единении с Римским Престолом. О раннем периоде развития этой общины известно не слишком много. Даже о самом Мароне известно только благодаря свидетельству Феодорита, епископа города Кирра. Священник писал, что на вершине горы близ Кирра прямо под открытым небом поселился отшельник Марон, изнурявший себя постами, лечивший страждущих и освятивший церковь на месте языческого храма.

После смерти почитаемого подвижника его скит был преобразован в один из самых больших монастырей, в котором жили и творили не менее 800 человек. С VI века монастырь, обладавший обширной библиотекой, стал крупным центром духовной и культурной жизни Северной Сирии, превратившись в оплот халкидонитов, откуда велась жаркая полемика с сирийскими монофизитами – яковитами.

По своим догматическим взглядам марониты до принятия унии с Римом принадлежали к монофелитизму, согласно которому Христос имеет единую простую волю, хотя в Нем признаются две природы: божественная и человеческая. Впрочем, в 680–681 годах на Константинопольском Вселенском соборе монофелитство было осуждено как ересь. Сирия в то время являлась частью Византии, и византийские императоры вскоре стали преследовать появившуюся в монастыре и в школе новую ересь, становившуюся все более популярной. На рубеже VII–VIII веков император Юстиниан II разрушил маронитский монастырь. Однако воинственные марониты оказывали сильное вооруженное сопротивление и не раз одерживали победы над регулярными императорскими войсками.

В Ливане марониты ассимилировались среди местного населения. Их влияние усилилось настолько, что позднее они смогли не только дать отпор арабским завоевателям, но и распространить свои владения от Антиохии до Иерусалима. На этом историческом этапе община окончательно потеряла связь с Константинопольской патриархией: в 687 году был избран собственный патриарх Иоанн Марон (Юханна Марун). С приходом крестоносцев в конце XI века община вновь активизировалась и вышла на политическую арену.