Наставник (СИ)

- Хорошо, что ты жив, - с трудом произнес Водяной.

Не злятся, не винят меня, понимают... Но почему? Что случилось с их ненавистью?

Я не успел спросить их, акула возвращалась. А я не хотел подводить их еще раз.

Теперь я плыл навстречу ей с большой скоростью, чтобы увеличить расстояние между нами и людьми. Акула заметила меня, попыталась уйти в сторону, но я не дал. Тогда она сообразила, что столкновение неизбежно, и кинулась на меня, снова обнажились челюсти.

В этот момент существо не было похоже на акулу, оно было похоже на чудовище из фильмов ужасов: глаза пылают яростью на дикой звериной морде, бело-желтые клыки, острые и длинные, выпирают прямо из шеи, все движения резкие, но вместе с тем подчиненные одному ритму... Великолепный хищник.

Я попробовал ударить хвостом в распахнутую пасть. Отчасти, это у меня получилось: из-под острия шипа брызнула багровая, почти черная, кровь. Но челюсти сомкнулись на моем хвосте раньше, чем я мог нанести серьезные повреждения.

Мне показалось, что мой хвост снова пытаются сломать - так уже было в прошлом. Челюсти давили с силой гигантского пресса, готового раздробить мою чешую. Больше всего мне хотелось сделать то, что не раз спасало мою жизнь: высвободить электрический заряд. Момент был идеальным, смерть твари - гарантированной, но я знал, что не сделаю этого.

Лита говорила, что в воде электричество действует иначе, имеет большую силу. Я не был уверен, что люди не пострадают от моих действий. Они ведь близко...

Поэтому я выбрал другой путь. Подтянувшись на хвосте, я ударил когтями по глазам акулы. Не попал, к сожалению, но добился желаемого эффекта: челюсти разжались. Больше я своим хвостом рисковать не собирался, надо пробить шкуру.

Наша схватка напоминала игру в кошки-мышки. Каждый из нас использовал расстояние как защиту и старался приблизиться лишь в момент, выгодный для нападения. Я целил хвостом в брюхо, акула пыталась снова поймать меня челюстями. Я заметил, что рана, которую я нанес ей раньше, больше не кровоточит.

Проклятье, эта стерва выносливая!

Внезапно я почувствовал присутствие рядом с собой человека - кто-то из моих учеников приближался. Микрофон, который на меня нацепили, ожил, и я услышал голос Рыбки:

- Кароль, поймай эту суку и не давай ей двигаться.

- Ты не пробьешь ее шкуру, уплывай, тут опасно!

- Пробью, если попаду в глаз. Кароль, ты и сам знаешь, что в отряде меня держат не за силу. Я снайпер, и сейчас у меня есть оружие, с которым я умею обращаться.

Она была спокойна, действовала не в порыве гнева, а потому, что считала это разумным. Я не хотел ей доверять, я привык полагаться только на себя. Но... я заставил себя сделать исключение.

Акула тоже заметила Рыбку и насторожилась, загорелась жаждой крови настолько, что забыла про меня. А я только такого момента и ждал.

Я крутанулся в воде так, что создал небольшой водоворот; кровь застучала у меня в висках. Однако резкое движение оправдало себя - я был под брюхом у акулы. Здесь ее не защищали плавники, так что я мог подплыть совсем близко, моя чешуя столкнулась со шкурой существа. Думаю, если бы мы не были под водой, искры сыпались бы во все стороны. Хвостом я скрутил ее хвост, руками удерживал за шею, прямо под челюстью. Акула сразу же начала рваться, но пока я был сильнее.

- Давай! Долго я не выдержу!

На тренировках Рыбка нервничала, мельтешила и даже паниковала, но сейчас она была другой. Во всей ее фигуре появилась уверенность, приходящая только с опытом, движения стали быстрыми и четкими. Не было паузы после моих слов, она просто выстрелила.

И попала.

Акула странно дернулась, и затихла, ее мышцы так и остались сжатыми, но все движение внутри гигантской туши прекратилось. Она умерла мгновенно.

У меня не было сил удерживать такую махину, и я отплыл в сторону. Акула медленно, плавно начала опускать на дно. Из глаза у нее торчало только основание стальной стрелы, остальное ушло в голову.

Течение здесь слабое... думаю, люди сумеют найти труп, если захотят. А нам нужно возвращаться, и срочно!

- Ну как там? - спросил Сержант, когда мы подплыли к ним.

- Кончено, - коротко отозвался я. - А как он?

- Жив, но все-таки отключился... Его надо на корабль, быстро!

- Я отнесу, я плаваю быстрее вас, даже учитывая все оборудование. Вы сами найдете дорогу?

- Да, не думай о нас, помоги ему!

Я старался держать Водяного так, чтобы быстрое движение в воде не нанесло ему еще больший вред. Не думаю, что у меня получилось: он был почти одного роста со мной и значительно замедлял мое движение, но все равно я развил немалую скорость. Я видел, что кровь все еще сочится из раны, покидает его, и чем быстрее мы двигались, тем больше становился алый след за нами.

Теперь я понимал, что чувствовал Алтай, когда поднимал меня, израненного и умирающего, со дна. Тому, кого спасают, не страшно и даже не больно; страшно тому, кто спасает - страшно не успеть, навредить. Особенно если этот кто-то косвенно виноват в ранении.