Наставник (СИ)

Но мне было жаль штуковин, особенно одну из них - черную, которая умела сворачиваться колесиком. Это была не симпатия, а именно жалость к существу, которое природа создала слишком уж неуклюжим для жизни. Так что когда черненькая попала в клешни, я отреагировал.

Убить раков было до смешного просто: два быстрых удара шипом между выпученных глазок, и хищников не стало. Но к тому моменту из всей стайки в живых осталась только одна штуковина... ну и ладно. Я что, приехал виды сохранять?

Я разжал клешню и выпустил существо, но оно не спешило убегать. Грустные глазки смотрели на меня неподвижно и даже жалобно. Не на того нарвался! Я прекрасно знал, что никаких эмоций в этих глазах нет, их создают особенность формы и мое воображение. Так что уплыл я без сожалений, намереваясь больше никогда не вспоминать о штуковине. Все, мой лимит добрых дел на сегодня исчерпан!

Мне больше нечего было здесь делать. Фильтр опять забился, мне хотелось очистить чешую от слизи, да и голод начал напоминать о себе. Так что я покинул зараженную территорию, и снова поплыл на большой скорости, потому что хотел стряхнуть с себя как можно больше плесени.

Однако то, что я почувствовал, приближаясь к кораблю, заставило меня остановиться. Это не было угрозой и вообще не представляло опасности, но злость уже начинала закипать во мне.

Оскар спустился в воду. Он плавал метрах в пятнадцати от корабля - просто плавал, без какой-либо цели. Но ведь я приказал ему оставаться возле людей, когда меня нет рядом! Меня взбесило не то, что он нарушил мой приказ - я не из тех, кто самоутверждается за счет навязывания своего мнения. Но этот придурок оставил двух смотрительниц без охраны! Вот что вывело меня из себя.

Я налетел на него прежде, чем он успел почувствовать мое появление, ударил ногами так, чтобы откинуть на глубину. Конечно, я рисковал при этом разбить камеру... ну и пусть! Люди переживут такую потерю.

Оскар был настолько удивлен, что несколько секунд не мог даже двигаться. Я же не собирался раскаиваться в своих действиях, я продолжал нападать - не для того, чтобы ранить его, а просто чтобы прижать ко дну. Зверь первой серии, к моему немалому удивлению, почти не сопротивлялся, я почувствовал нарастающее в нем чувство вины. Он все ждал, пока я заговорю, но я не спешил.

Лишь когда Оскар лежал на дне, а мой хвостовой шип вплотную прижимался к его горлу, я сказал:

- Ты ведь знаешь, что не должен был покидать их.

- Не был близко опасности! - он отвечал осторожно, зная, что я без труда пробью его броню. - Мне надо было... разминка...

- Ты должен был дождаться меня! Ты понятия не имеешь, что водится в этих водах. То, что ты не чувствуешь хищников, не значит, что их нет.

- Я... извини...

- Только на первый раз. Оскар, мне не доставляет это удовольствия, но ты должен подчиняться мне. Иначе ты становишься угрозой, а угрозы надо устранять.

Он выслушивал мои слова спокойно, даже пристыжено, полностью принимая свою вину. Впрочем, если бы я попытался пригрозить, что причиню вред Юлии, он бы тут же воспользовался своим преимуществом в силе и разорвал меня на куски... ну, или хотя бы попытался. С Оскаром надо было внимательно следить за своими словами, чтобы не нарваться. И почему мне не могли дать в помощники Алтая?

- Пока можешь поплавать, я буду на корабле. Но больше не повторяй подобных ошибок.

- Хорошо...

Естественно, ему нужно разминаться - он переносит нахождение вне воды гораздо хуже, чем я. Но это не повод рисковать чужими жизнями!

Подплывая к кораблю, я сразу же проверил, все ли в порядке. Риск, что за время отсутствия Оскара что-то пробралось на борт, был невелик, но все же!

Быстрая проверка успокоила меня: люди живы и спокойны, все на своих местах, двигаются медленно. Уж я-то знаю, что при малейшей опасности они начинают с визгами и криками носиться по коридорам. Следовательно, поблизости нет и малейшей опасности. Лита и Юлия сидят вместе...

Этот небольшой факт заставил меня насторожиться. Смотрительницы не были подругами, но и не враждовали. Разговоры их, как правило, сводились к обсуждению зверей - первой и второй серии. А еще чаще - к обсуждению меня.

В принципе, мне следовало бы плыть своей дорогой, то есть, в показанную Литой душевую комнату. Но любопытство возобладало над здравым смыслом, и не первый раз, надо сказать. Так что я подплыл под корабль, чтобы оказаться ровно под той каютой, где сидели смотрительницы. А слышимость в воде очень хорошая, по крайней мере, для меня. Так что я прижался к металлическому дну корабля и замер.

- ...Не имеет смысла, - это голос Литы. - Каждый раз одно и то же. Все равно я не смогу убедить тебя в своей правоте, и наоборот. Но ты почему-то не оставляешь попыток!

- Потому что ты мыслишь стереотипами! - рассмеялась Юлия. - Они звери, а мы люди, вот и все!

А, ясно... Они завели свой старый спор относительно моральных ценностей Юлии.

- Именно так, - подтвердила моя смотрительница. - И если уж ты спишь с Оскаром, то вполне можешь позариться на собаку, коня или гориллу!

- Не самое удачное сравнение.