Наставники. Коридоры власти<br />(Романы)

— Я извещу Деспарда, что намерен оставить свой голос в резерве. Решающий голос. Хорошо, что вы это заметили, молодые люди. Благодарю вас, Калверт. Благодарю вас. Отныне я буду называть вас юными мудрецами.

Мы вышли в ненастную тьму декабрьского вечера. Рой негромко запел какую-то песенку, и я с удовольствием слушал его звонкий, но мелодичный и мягкий голос. У первого фонаря он посмотрел на меня — его глаза искрились невинным весельем.

— Неплохо сделано, — сказал он.

— Да и старик вел себя неплохо.

— Как ты думаешь — мы его убедили?

— По-моему, теперь он наш.

— Именно. Именно.

Глава тридцать седьмая ШЕСТЬ ДНЕЙ НЕИЗВЕСТНОСТИ

Я попрощался с Роем у главного входа и пошел к Джего. Миссис Джего встретила меня подчеркнуто сухо и сразу же сказала, что вчера она очень неважно себя чувствовала. Может быть, я хочу «подкрепиться» — чтобы поскорее забыть о неприятном впечатлении от ее вчерашнего визита? Ей было так неловко, она так раздражающе многословно извинялась, что мне захотелось уйти — тем более что с каждым новым извинением она смотрела на меня все враждебней.

— Мне очень нужно повидаться с Полом, — сказал я.

— Я прекрасно понимаю, что не со мной, — буркнула она. — Вам, естественно, вовсе не хочется повторения вчерашней сцены.

— Не надо думать об этом, — сказал я. — Вчера вам было необходимо поговорить с друзьями.

— Я знаю, что кое-кто терпит меня из милосердия — да только не нужно мне ничьего милосердия!

— А откуда вы знаете, что я милосердный? — спросил я. Как это ни удивительно, но меня вдруг охватило братское сочувствие к ней. — Так можно мне повидаться с Полом? Я хочу сообщить ему очень важную новость.

— Он занят. — В ее голосе прозвучало непреклонное упрямство. — Его нельзя сейчас отрывать от работы.

— Послушайте, — проговорил я, — мне надо сказать ему, что еще не все потеряно — я имею в виду выборы.

— Неужели что-нибудь изменилось? Ради бога, скажите мне — неужели что-нибудь изменилось?

— Да, кое-что изменилось. Радоваться пока рано, но надеяться, я думаю, можно.

На ее лице вспыхнула счастливейшая улыбка — она обрадовалась как ребенок.

— Пол! Пол! — закричала она, выбежав из комнаты. — Пол, иди скорее сюда, тебя ждет мистер Элиот. Он хочет сказать тебе что-то очень важное.

На пороге гостиной появился Джего — встревоженный и напряженный сверх всякой меры.

— Спасибо, что зашли, Элиот, — сказал он. — Случилось что-нибудь… плохое?

— Напротив, — ответил я. — Весьма вероятно, что Гей в конце концов проголосует за вас. Ручаться не могу, но надеяться на это можно.

— Старик Гей?

Я кивнул.

Джего расхохотался до слез.

— Гей? Самый тщеславный старик на свете?

Я снова кивнул.

— Ай да старикан! — все еще хохоча, воскликнул Джего. Немного позже, вспоминая эту сцену в спокойной обстановке, я решил, что Джего очень странно отреагировал на мою новость, но в тот момент его реакция показалась мне вполне естественной.

Отхохотавшись, Джего вытер слезы и уже без тревоги, но по-прежнему напряженно сказал:

— Я очень благодарен вам, Элиот. Просто не знаю, что бы я делал без вашей поддержки, хотя случай с Пилброу научил меня стойко переносить унижения. Ну, да теперь-то все радикально изменится.

Я попытался охладить его пыл, но из этого ничего не вышло. Он всегда был склонен безоглядно предаваться радостным надеждам. А сейчас неожиданная надежда мгновенно переросла у него в уверенность. Он уже чувствовал себя хозяином колледжа, его мечта осуществилась. Он смотрел на жену с нежной любовью и счастливым торжеством. Мне было ясно, что, как только я уйду, они сейчас же начнут строить планы новой жизни. Надежда возродила их обоих.

Я еще раз попытался образумить его. Судя по всему, мне вообще не стоило говорить ему о Гее.

— В одном вы безусловно правы, Элиот, — сказал он в ответ на мои предостережения. — До выборов осталось шесть дней. Шесть дней неизвестности, которые необходимо как-то прожить.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказала миссис Джего.

— Через шесть дней все уже будет позади, — успокоил он жену.

Простившись с четой Джего, я отправился к Брауну. Когда я вошел, Браун обсуждал с Кристлом общее собрание, которое должно было состояться на следующий день, пятнадцатого декабря. К немалому удивлению Брауна, наши противники согласились его провести — может быть, потому, что были твердо уверены в победе и решительно ничего не опасались, а может быть, Деспарда соблазнила возможность еще одной серьезной дискуссии под его председательством. Браун и Кристл обсуждали, с чего им надо начать.

— Это вы о собрании? — спросил я.

— Разумеется, — ответил Кристл.

— Не знаю, нужно ли оно нам, — небрежно заметил я.

— Что вы имеете в виду? — быстро спросил Браун.

— Гей, по всей вероятности, проголосует за Джего, — сказал я.

— Вы с ним виделись? Я не знал, что вы собираетесь…

— Да я и не собирался. Мы с Роем случайно забрели к нему в гости — на чашку чая.