Наставники Лавкрафта (сборник)

Далее. Видите ли, если это и правда был череп миссис Пратт (ах, несчастная женщина!), то объяснить его наличие у Люка можно только тем, что именно он и убил ее… Причем тем способом, который описывается в истории о женщине, убивавшей своих мужей. Он, конечно, мог опасаться, что однажды проведут экспертизу и его выведут на чистую воду. Понимаете, ведь это тоже упоминалось в моей истории; это на самом деле произошло примерно пятьдесят или шестьдесят лет назад. Выкопали три черепа; в каждом из них нашли маленькие кусочки свинца. Собственно, это и привело к тому, что убийцу повесили. Я уверен, Люк помнил об этом. И мне даже не хочется знать, что он сделал, когда это всплыло у него в памяти. Мне всегда претили всякого рода ужасы, и я не могу себе представить, чтобы вы придерживались обратного взгляда, не так ли? Нет. Если бы это было так, то, возможно, вы смогли бы дополнить историю.

Все это, должно быть, выглядело зловеще, правда? Ужасно, но мне все видится так отчетливо, как, скорее всего, оно и произошло на самом деле. Думается, Люк отделил голову за ночь до погребения, уже после того, как крышка гроба была закрыта, а прислуга спала. Готов биться об заклад: забрав голову, он что-то подложил вместо нее и накрыл саваном, чтобы все выглядело как прежде. Как вы считаете, что он положил под кусок полотна?

Не удивлюсь, если вы поймаете меня на слове и упрекнете за то, что говорю. Ведь сначала я заявил: не желаю знать, что произошло, и ненавижу думать об ужасах; а теперь описываю все так, словно видел это собственными глазами. Я уверен, что на место головы убийца положил сумку с рукоделием. Я хорошо помню эту сумку, поскольку миссис Пратт доставала ее каждый вечер. Она сделана из коричневого флиса, эта сумка… а по размеру походила на… Вы и сами, должно быть, уже поняли. Ну вот, я опять за старое! Вы, возможно, посмеетесь надо мной, но вы не живете здесь в полном одиночестве, где все и произошло… Да и не рассказывали Люку эту историю про расплавленный свинец. Я не подвержен панике, но должен сказать, что временами начинаю понимать, почему некоторые люди поддаются ей. Когда я один, то заново проживаю все это – во сне и наяву, а когда та штука кричит… Честно говоря, мне этот звук нравится еще меньше вашего, хотя я и должен бы уже привыкнуть к нему.

Мне не следует нервничать. Я ходил на кораблях, населенных духами. Одним из них был «Матрос на мачте», и две трети команды умерли от западной лихорадки в течение десяти дней после того, как мы бросили якорь. Но со мной все было в порядке – и тогда, и после. Мне тоже довелось полюбоваться на безобразные зрелища – так же, как и вам, и вообще каждому из нас. Но ничто не будоражило мое сознание так, как это.

Понимаете ли, я пытался избавиться от этой штуковины, но ей это сильно не по душе. Она хочет быть на своем месте – в шляпной коробке миссис Пратт, в шкафу, в ее спальне. В другом месте она находиться не желает. Откуда мне это известно? Я пытался! Вы же не думаете, что я ничего не предпринимал, не так ли? Пока череп находится на «своем» месте, он порой кричит… И в основном именно в это время года. Но, если я выношу его из дома, он неистовствует всю ночь. Тогда никто из слуг не остается здесь ночевать. И без того меня часто покидали, и тогда мне приходилось справляться своими силами по полмесяца кряду. Нынче никто из деревни не остался бы и на одну ночь под этой крышей. Продать дом или передать его в другие руки – все бесполезно. А старухи в округе говорят: я плохо кончу, если здесь останусь.

Но я не боюсь. Вас забавляет сама идея, что кто-то может всерьез относиться к подобному вздору? Вполне вероятно. Это совершенно очевидный вздор, согласен с вами. Разве я не сказал вам, когда вы вскочили с места и начали пугливо озираться, готовясь увидеть призрака за спиной, что это всего-навсего шум?