Читаем Наставники полностью

ЙОВО КАТАНИЧ, которому мельница от деда досталась, хотя, если он и впредь себя вести будет, как нынче, гулять только и ничего не делать, в конце концов продаст ее Михолю, который всю дорогу его к этому подталкивает. Гордый лицом, а за столом хорош, только разве что головой все время в сторону вертит, будто ему воротник жмет, или от нервов это. Неженатый, потому как кому такой гуляка нужен, а человек все-таки хороший. Курит трубку и плюет, где бы ни был, под ноги, и книг много знает, которые прочитал, как наши, так и русские с немецкими, да только толку никакого.

УВАЖАЕМЫЙ, тот, который говорить не станет того, что не следует, а наоборот, не украдет, не напакостит и не злоупотребит, а таких людей на пальцах сосчитать можно. Если один среди злодеев оказывается, то его как бы и нет вроде, потому что кто подтвердит, что он человек хороший, если второго такого рядом нет, а если есть, то конечно.

УРОДЛИВЫЙ, некрасивый, смотреть противно, хотя иной раз лучше прочих бывает. С носом картошкой, а душа человечья. Она-то и у меня хорошая, а толку?

А, когда сомнительно, когда сначала говоришь в пользу одной стороны, а после этого что-то другое добавишь, что совсем обратное, но тем не менее они рядом стоят и говорят о деле больше, чем одна.

НУЖНЫЙ, когда человек тебе верит, или выпутаться тебе помогает, или телегу подтолкнуть, или дом построить.

ПОТОМ, после чего-то это.

ПРИНЕСУТ то, что в другом месте держали, а потом решат, чтобы оно там было, где и мы.

ПАПРИКАШ, у мадьяров когда цыпленка или что другое порубят на куски, наперчат сильно и все перемешают, а потом едят с картошкой или с тестом, пока не лопнут. Или по перцу, или по паприке, красивому зеленому плоду, который вовсе и не мадьярский, а это мы, сербы, им его принесли примерно три века тому назад, а кому-то из наших он понравился еще у лекаря Колумбова, некоего Ханеса, а тот вместе с мореплавателем был там, в Америке, и все, что они там награбили, в той куче и паприки семена оказались.

ПОХЛЕБКА, которая варится и в воду которой кладут у кого что есть, кто мясо, кто капусту, а кто и вовсе ничего, кроме муки немножко, а солдат смышленый и из топора сварит.

ЧЕЙ, что откуда происходит или что есть чьё.

ЖИВНОСТЬ, скотина самая низкая, по всему судя, потому как, кроме в пишу, ни на что более не годятся, бедняги.

КУРИЦЫ, именно такие вот и есть, а лучше всего их в супчике сварить или в духовке запечь, чтобы не квохтали и не кукарекали везде, пока с ума не сойдешь из-за них. А еще вкуснее, еще глупее, еще больше и больше всех щеперится.

ИНДЮК.

ВАРЕВО, вся эта зелень, когда ее порежешь, а потом варишь, что из названия и видать.

КАПУСТА, из всей этой кучи прежде всего в пищу идет.

ГОРОХ в воде моченый, в пост или кому просто так нравится.

ПЮРЕ тоже из гороха моченого, только перед тем молотого, в основном у бедноты. У нас даже слуги не едят, хотя есть на всякий случай.

ХВАЛИТ, когда все, что видит или получает, называет кто-то самыми прекрасными именами, потому что или так оно и есть, или тот, что хвалит, очень любезен и по-другому не обучен.

ТОВАРИЩ, которому можешь сказать и попросить у него все что угодно и который к тебе с тем же может. ЕФТО ЛАЦКОВИЧ, помещик, у которого чего только нет, и если бы не кутил он вечно всякий божий день, то еще больше было бы. Лучше его никого нету, как для меня, так и вообще. Если ему что скажешь, словно в землю зароешь, хотя частенько во хмелю бывает, но даже в самом сильном слова не скажет. Всегда опору в нем найдешь, никогда не откажет.

РУМЯНЫЙ, от веселия и от тела здорового.

ВЕСЕЛЬЧАК, который все делает, чтобы другие в доброе расположение пришли и чтобы смеялись на празднике или за обедом, или вообще.

КАКОЕВИЧ, кто-то и что-то, а никакоевич совсем наоборот.

ГОСПОДИН, который, даже если нет его и если ничего не решает, но умный всегда, и держится отменно, и знает все, потому его так и требуется называть.

ОДНОКАШНИК, так в Карловаце называют товарища, с которым пьешь вместе, или учишься, или одним ремеслом занимаешься.

ВИДНЫЙ, когда кто-то лучше других, и его скорее рассмотреть можно, а если даже и нет, то его видели, когда он откуда-то пришел, или где-то стоит так, что его увидать можно.

ВСПЫЛЬЧИВЫЙ, быстрый во гневе, если он с тобой не согласен, то сразу воспаляется, и такой тебя прибить готов, если ты говоришь что не по нему.

ЗЛОБНЫЙ, когда покоя не знает, а все время его что-то в бешенство приводит, и злится до тех пор, пока не пройдет, или замечание ему не сделаешь, чтобы не злился. А если от горького перца, то злое, а не злобное.

ТО САМОЕ, два или больше, когда как две капли воды похожи.

РУЧНОЙ, который дикий был, а потом образумился, по крайней мере настолько, что не такой стал, как прежде, или если всегда такой Р.

ОТУЧИЛАСЬ, когда-то злости этой самой полна была, а потом себя в руки взяла, чтобы перестать.

БРЮЗГА, вечно бы ему ругаться, есть из-за чего или не из-за чего.

НИГДЕ, искал со свечкой повсюду, но нет его ни там, ни здесь, вообще нигде.

Перейти на страницу:

Все книги серии Артефакт

Роль моей семьи в мировой революции
Роль моей семьи в мировой революции

Бора Чосич – удивительный сербский писатель, наделенный величайшим даром слова. Он автор нескольких десятков книг, философских трактатов, эссе, критических статей, неоднократно переводившихся на различные языки. В книге «Роль моей семьи в мировой революции» и романе «Наставники», фрагменты которого напечатаны в настоящем томе, он рассказывает историю своей семьи. В невероятно веселых и живых семейных историях заложен глубокий философский подтекст. Сверхзадача автора сокрыта в словах «спасти этот прекрасный день от забвения». Волшебные истории Боры Чосича спасают от забвения дни, прожитые его родом почти за два века, и в результате семейная сага, пронизанная юмором, становится сгустком современной истории человечества.

Бора Чосич

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза
Наставники
Наставники

Бора Чосич – удивительный сербский писатель, наделенный величайшим даром слова. Он автор нескольких десятков книг, философских трактатов, эссе, критических статей, неоднократно переводившихся на различные языки. В книге «Роль моей семьи в мировой революции» и романе «Наставники», фрагменты которого напечатаны в настоящем томе, он рассказывает историю своей семьи. В невероятно веселых и живых семейных историях заложен глубокий философский подтекст. Сверхзадача автора сокрыта в словах «спасти этот прекрасный день от забвения». Волшебные истории Боры Чосича спасают от забвения дни, прожитые его родом почти за два века, и в результате семейная сага, пронизанная юмором, становится сгустком современной истории человечества.

Алексей Е. Дарковский , Бора Чосич , Владимир Лошаченко , Владимир Михайлович Лошаченко , Чарльз Сноу

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза

Похожие книги