Наставьте меня, профессор

Его руки передвинулись на мои плечи, и каждый толчок издавал оглушительный звук мокрой, трепещущей плоти. Его яйца били меня по клитору, каждый раз вызывая фейерверк.

Мои мышцы болели и ныли, и я обмякла, как тряпичная кукла, на его члене.

– В следующий раз, как ты кончишь, я остановлюсь и позволю твоему оргазму массировать мой член, пока я не кончу. Ты поняла, Жозефина? Твое тело сейчас заставит меня кончить. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы я кончил?

Обессиленная, я кивнула головой, волосы прилипли к лицу от пота и слюны.

Я парила где–то между оргазмом и полным экстазом, что–то на горизонте, с чем я была не знакома и к чему была не подготовлена. Оргазмы были постоянными, каждый из них переходил в следующий.

Я потерялась в фантазии. Я была его молодой маленькой шлюшкой, которую он привел с улицы, чтобы воспользоваться. Мысль о моей обязанности и цели удовлетворить его делала оргазмы гораздо более интенсивными. Я хотела и нуждалась в том, чтобы быть его хорошей девочкой. Его принцессой. Его Жозефиной. Он был моим Папочкой, мужчиной, кто заботился обо всех моих нуждах, в то время как я заботилась о его плотских.

Пока.

Он протянул руку и начал кружить пальцем по моему анальному отверстию, не меняя ритма. Он трахал меня жестко и быстро, и на одном почти агрессивном толчке, его палец вошел внутрь.

В мою задницу.

Где до прошлой ночи никто не бывал.

До его языка.

А потом члена.

Не останавливаясь, он потянулся к моим волосам, взяв их в руку и оттянув мою голову назад, а его вторая рука работала над моей тугой задницей.

Моя кульминация была больше, чем оргазм. Мои бедра затряслись, спина выгнулась, как у акробата, и у меня случился оргазм в конце всех оргазмов.

Сокращение моих внутренних мышц было сильным и интенсивным, сжимающими его. Верный своему слову, он толкнулся глубоко внутрь и стоял, не двигаясь. Когда волны прорвались сквозь меня, он вздрогнул. Без слов, только гортанный крик, который, казалось, звучал больше от боли, чем от удовольствия, но мне было все равно. Мой собственный оргазм был бесконечен и разрушителен.

Я чувствовала, как он пульсирует, опустошаясь внутри меня, будто в меня засунули пожарный шланг. Казалось, нашему взаимному извержению нет конца, мое провоцировало его и наоборот.

Мои мышцы напрягались и расслаблялись, по всему телу, снова и снова. Когда наши крики затихли, он пропустил через пальцы мои волосы, и моя голова рухнула на спинку дивана. Точно также он убрал палец, как будто его там и не было. Он оставался твердым внутри меня, медленно двигаясь, так что я заскулила.

Наконец, пощадив, он высвободился из меня, помогая мне упасть на широкие подушки, отделкой повернутые к спинке дивана. Он близко притянул оттоманку, чтобы добавить себе пространства, и обвился вокруг меня, одна рука под моей шеей, а вторая на моей талии, пальцы переплетены с моими. Комната, где недавно было жарко как в печке, сейчас казалась очень холодной, огонь полностью погас. Он отнял от меня руку и потянулся назад, чтобы достать одеяло, находившееся на ближнем от нас кресле.

После того, как мы оба оказались накрытыми, он поцеловал меня в плечо и шею.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Я люблю тебя больше, чем когда–либо что–то любил. Как я смогу без тебя? Мы в такой беде.

Я была слишком вымотана, чтобы говорить.

– Я твоя, Джон, – сказала я. – Всегда была. Я начинаю думать, что это причина, по которой я вообще существую. Чтобы принадлежать тебе.

Я после этого я погрузилась в глубокий сон.

Все было сказано.

Глава 7

Несколько часов спустя звуки приготовления еды, стук крышки о кастрюлю и шипения масла вытащили меня из забытья.

В камине снова ревел огонь, и некоторое время я неподвижно лежала и смотрела, как танцуют языки пламени, и слушала, как Джон напевает что–то, что было мне незнакомо, пока возился на кухне.

Он не мог меня видеть, поэтому я позволила себе медленно просыпаться, томно потягиваясь и переворачиваясь на спину. Я посмотрела в потолок и подавила зарождающееся хихиканье, когда воспроизвела события этого раннего утра.

Моя рука оказалась у меня между ног, найдя там липкий беспорядок, результат моего возбуждения и его оргазма, по всей внутренней поверхности бедер. Легкое прикосновение к киске заставило меня задрожать. Все было слишком чувствительным и нежным.

Я ласкала себя пальцами и случайно задела сосок. Я была переполнена похотью. Ничего не имело значения, кроме секса. И оргазма.

Что бы Джон не готовил, это пахло умопомрачительно, и я была голодная, но все, о чем я могла думать, это мой следующий оргазм, мое сексуально сближение с этим человеком, кто бесповоротно перевернул мой мир с ног на голову всего за каких–то несколько коротких часов.