Настя

Вечер прошёл в составлении краткосрочных и среднесрочных планов по всем нашим направлениям. Я думал, что у партнёра случится затык из-за нехватки средств, но в такие моменты Владимир Владимирович доставал один из своих пухлых ежедневников, и либо сразу звонил будущему нашему партнёру, либо переписывал координаты в наш бизнес-план.

В общежитии Васёк дал почитать письмо Попандопуло с Дальнего Востока. Он там с Амет-Ханом на разведку летает. То из Владика над одним берегом пролетит, то из Порт-Артура над другим, а то и к Японии слетают. Над морем наших не трогают пока. Под Пусаном высадка американских и ооновских войск идёт и днём и ночью. Пирсов не хватает. Части высаживаются в японские порты. Такую махину нагнали — скоро вдарят. А китайцы тоже готовы, солдат и техники на северной границе Кореи — плюнуть некуда. Северные то с южными навоевались уже. В наступление идти не желают, а вот китайцы и американцы те очень даже да. Правда «полосатики» хотят сначала на земле всё пожечь, а потом пехоту с танками пускать. Чтобы так сказать без потерь следовать за огневым валом. А ещё наши советники рассказывали, что у них там поначалу в американские дивизии гребли из Японии всех подряд. А обслуга-то в основном «чёрная». Если «белые» части стояли крепко, то «чёрные» драпали, только пятки сверкали. Это после того как в один американский полк через местных мешок с чёрными головами прислали с запиской, что негров будут возвращать из плена по частям… Еще написал как хоронили капитана Грачёва в Порт-Артуре. Наш первый погибший в Корее. А ещё у Порт-Артура курган местные коммунисты насыпали в память о сожжённых жителях города во время одной из японо-китайских войн. Здесь так порой зачищают территорию, убивая всех подряд жителей без разбора. Такие вот тут военные традиции…

На этом военная часть письма закончилась и начался обычный трёп про лётчиков, женщин и еду. Когда Колобок угасающим для меня голосом читал как три китаянки выступали перед стёпиным экипажем под русскую песню, то я представил, как наша девушка поёт нашу песню на китайском, улыбнулся и незаметно заснул. https://youtu.be/drNTuRL8doM?t=212

11 июня 1950 года.

Снайперша уже десятый раз забегает к нам в комнату, чтобы подогнать нас с Колобком. Покрутилась, и не найдя приличного зеркала, убежала к себе смотреться. Васечка охренивает:

— А зачем так рано приходить? Ей с Лёвой молодых гостей встречать? А нам то что делать? А то ишь ты — «гармошку дам на неделю напрокат»… Как будто я на свадьбу с инструментом колымить пойду… Я б и так взял. Хорошо хоть «Человека-амфибию» дала почитать… А то «ты страницы загибаешь»… Ну, и загибал… Загибаю и буду загибать…

Прям как Саня Кержаков журналистам…

Ресторан «Прага» закрыт на спецобслуживание. Нас, значит, будет обслуживать. Заходим внутрь. Показываем документы. Я то примелькался, а этих долго осматривают. Даша так нервничает, что чуть сумочку не уронила при досмотре…

Ну, вот наконец и Лёва со вторым Лёвой. Булганин восхищённо оглядывает подругу и забирает Дашу «показывать оранжерею» в реставрируемом крыле здания.

Дело молодое. Лишь бы платье не порвали…

Колобок с завистью поглядел им вслед. А потом обратил свой взор на меня. Пару секунд играли в гляделки, а потом начали ржать, вызвав переполох среди охраны и удивление элегантного Збарского…

Минут через двадцать пара «юных натуралистов» вернулась, сверкающая как начищенные медные чайники. Я как раз допил буржуйский кофе, а Васечка — почти пролетарский компот. Выдвигаемся к двери. Там уже стоят Булганины готовые к приёму гостей. Первыми заходят Маленковы. Взрослые здороваются с лёвиными родителями, кивают нам. А черноволосая пухленькая девушка подходит к нам и представляется:

— Воля Маленкова.

— А где муж? — интересуется маршальский сын.

— Объелся груш, — грубо отвечает Воля(она же Валя), — Развели нас в прошлом году… Как его родня под следствие по «евреям» попала. Теперь вот одна Серёжу воспитываю… А ты Лёва, говорят скоро станешь дважды папой?

И смотрит на Колесникову. Лева просто отмахивается от нелепых слухов, а Даша нервно проглатывает новость про детей. Заходит чета Берия. Лаврентий Павлович с женой, на юбилее которой недавно мы с Дашей засветились. Кивают нам, и маршал в пенсне, вспомнив меня, произносит:

— А… спортсмен? Значит говоришь нам нечего в Бразилии с такой сборной делать?

Во, попал. Спрашивают — нужно отвечать… Да не молчи же, блин…

— Так точно. Сборная не сыграна. Могут проиграть турнир, — ляпаю я первое, что пришло в голову.

— Как это не сыграна? Да там ЦДКА почти всю основу составляет… Вы (смотрит на мои погоны), лейтенант, со своим ВВС хоть что-нибудь выиграйте, а потом других учите, как нужно…

Может он тоже, того… Попаданец. Уж больно смотрит так с вывертом. Словно табло над тобой рассматривает. А уж как пенсне блеснёт, так с сразу про памперсы начинаешь думать…

Старших Берия сменяют молодые: Серго с женой Марфой — внучкой писателя Максима Горького. Затем в дверях появляются Молотов и Ворошилов. Эти «старички» Политбюро пришли без жён. Лёва поясняет Даше: