Настя (СИ)

Штырь смотрел в спины уходящих визитеров, душа сжималась от обиды. Нет не завтрашний позор страшил его, переживет никуда не денется его гложило совсем другое. Никто из его теперь уже “друзей” даже горошиной не пожертвовал ради него. Опрокидывая очередную рюмку с желанием нажраться до чертиков он, вспоминая Седого с Чехом с завистью подумал, вот кто ничего для своих не пожалеет, последние отдаст. А эти, эх…

Глава 31

Провожая взглядом проходящую через КПП группу Насти Суки, Штырь, ярко вспомнил как передавал под прожигающие укором, пристальными взглядами всего бара Татьяны, выданный ему ранее Настей горох и извинялся за прошедшие события, ссылаясь на недопонимание с его стороны. Вот только передавал он его один у всех закадычных друзей сразу же нашлись неотложные дела на тот вечер. А вот Настя, вопреки ожиданию повела себя необычно, она смущалась и изображала из себя недотрогу, а затем, во всеуслышание всего бара поблагодарила за столь сильный поступок, достойный настоящего мужчины поскольку они остались без гроша после штрафа. Ухмыльнувшись про себя своим воспоминаниям, Штырь, крикнул в спину удаляющейся Насте.

— Удачи на кластерах.

Повернувшаяся к нему на ходу женщина, улыбнувшись подмигнула и подняла в верх согнутую в локте руку. Следом за ней ее спутники не оборачиваясь повторили ее жест. Весь наряд на КПП смотрел на Штыря как на сумасшедшего, а ему было плевать он был доволен что усвоил урок Улья, не тот тебе друг что тебя вытащил из дерьма и не тот тебе враг кто туда тебя отправил.

Стоя на поляне перед Комиссаром в одиночестве, Настя разглядывала выложенное на пеньке за это задание вознаграждение. Огромную по местным меркам можно сказать награду, которая станет ее, если выживут в новом кровавом и бесчеловечном рейде задуманным руководством стаба и не только. Две большие красные и одна белая словно покрытая перламутром жемчужина. Неспешно взяв в ладонь сперва большую красную и полюбовавшись ее женщина положила ту на место, затем, взяла следующую красную и повертев ее на ладони отправила на место. После чего взяв белую жемчужину, Настя, покатав ту на ладони посмотрела ее на просвет, а затем спокойно отправила себе в рот. Сняв с пояса флягу с живчиком, она отхлебнула оттуда под выпученные глаза от такой наглости Комиссара.

— Настенька, награды выдаются по завершению задания.

Только и смог выдавить из себя мужчина, выбитый наглым поведением женщины из привычной колеи. Сделав еще глоток из своей фляги, Настя сгребла в карман лежавшие две большие красные и скривив лицо, ответила.

— Вот только не надо мне за жизнь воспитание делать. Что бы все это получить надо еще дожить.

Явно сделав над собой усилие, Комиссар заговорил.

— Оставим это, тем более в ваших словах есть резон. Вам следует после переговоров с нашими партнерами выдвинуться вот в этот квадрат.

Комиссар указал карандашом на обведенный квадрат на развернутой карте региона.

— Там, по нашим сведениям, сейчас создана совместная тренировочная база для новичков из Рассвета и Лесной Сказки. Но пока там должны быть только представители Рассвета. Как вы понимаете сложность в сложившейся обстановке не в том, чтобы выгрести базу с новичками, сложность в том, чтобы потом уйти оттуда. Поскольку там всерьез усилили мобильные группы.

Настя, сморщив носик проговорила.

— Так не проще на Бастион напасть? От него и отход получше будет.

Мужчина, наставнически улыбнувшись стоящей напротив него женщине, явно уже махнув рукой на наглую выходку той, проговорил.

— Вы конечно абсолютно правы Настенька. Вот только наша задача на данный момент, это не загрузка муровских ферм, а создание камня преткновения между Рассветом и Лесной Сказкой. Поскольку один из стабов уже дважды подвергнется нападению, а другой только сочувствует и переживает, не понеся потерь. Если не разрушить их союз, то нам это грозит полномасштабной войной. А это угроза храму.

После упоминания храма в душе Насти разлилось неосознанное, приятное тепло, и она стоя напротив Комиссара, внезапно перестав привычно морщить носик, искренне улыбнулась, проговорив.

— Не переживай брат, сделаю все что смогу и даже немного больше.

Притом брат, прозвучало тепло, по-домашнему. Комиссар, почувствовав в душе давно забытое тепло, оставшееся там в далеком прошлом которое он уже и забывать начал, поддавшись неосознанному порыву, шагнув к стоящей напротив него женщине и обнял ее прижав к себе, произнеся.

— Береги себя, систра. Хоть и вредная ты сука, а все ж своя, родная.