Настоящая фанатка. Умертви грех

– Я вспоминаю о тебе каждый день. Это значение жёлтой циннии на языке цветов. Рори мне так сказал, он как-то подарил мне букет живых цинний. Я постеснялась тогда его в комнату принести. – Мисти сглотнула, а затем быстро встала, подошла к своей тумбочке и достала из верхнего ящичка небольшую коробочку. Внутри лежало красивое обручальное кольцо. – Он сделал мне предложение за несколько часов до того, как Индия… Я не знала как тебе сказать.

– И что ты ответила?

– Ничего. – Одним быстрым движением Мисти закрыла коробочку и небрежно убрала её обратно в тумбочку. – Всё так быстро! Мы же едва знакомы! И сейчас вообще не до этого! А он уже всем хвастается, какая у нас пышная будет свадьба летом.

– Ты должна отказаться. – Выпалила Сью прежде чем успела подумать. – Прости, конечно, ты ничего не должна.

– А ещё я прошла престранный обряд посвящения… Но мне строго-настрого запретили про него говорить. Потому, прошу тебя! – Мисти прижала указательный палец к губам.

– А, это… Я была там. Пряталась на лестнице.

– И ничего мне не говорила? Сью Берри, ты ужасная подруга! – Опустив голову, Мисти тут же добавила: – И я тоже ужасная подруга.

– Ты чудесная подруга. – Сью решила перевести тему и взбодрить Мисти: – Кажется, осталось немного, давай вместе докрасим и развесим гирлянду.

Постельное бельё вместе с подушкой унесли в день смерти Индии. Теперь на голом матрасе осталось лишь дешёвое атласное покрывало. Остальные вещи не тронули, Сью подумала, что они, видимо, совершенно не интересны тем таинственным родственникам, забравшим тело девушки.

Мисти и Сью решили превратить кровать Индии в своеобразный алтарь. Плеер и комиксы положили на самый центр. Гирляндой оплели изголовье и ножки. На место подушки положили совместные фотографии.

– Вот и всё. – Довольно заключила Мисти. – Теперь кажется, что она просто уехала, а это всё мы приготовили, чтобы её встретить и показать, как скучали…

Мисти до последнего не сдавалась и храбрилась, у неё хватило сил выключить свет и потушить благовония. Но увидев кровать Индии в лунном свете, она расплакалась. Сью уложила Мисти и накрыла одеялом:

– Ей бы очень понравилось. Может быть, она бы даже перестала на тебя шипеть по утрам. Не навсегда, конечно, возможно, но где-то на неделю точно.

– Сью, а ты всегда была ведьмой?

– И правда, я же тебе так ничего и не рассказала, – Сью перелегла на кровать Мисти, залезла под одеяло и начала свою историю с самого начала. Я родилась в городе, у которого даже не было названия, и не видела в этом ничего странного, представляешь, а оказалось, что городом управляет ковен. Самый настоящий, со злой ведьмой во главе…

Всё то время, пока она говорила, слёзы на лице Мисти не высыхали, но девушка всё равно очень скоро перестала слушать и уснула. Осторожно, чтобы не разбудить её, Сью вернулась к себе и тоже забылась сном.

Высший свет

Поместье Людовика, юг Франции

Заброшенное поместье до самой крыши заросло давно высохшим ползучим плющом. Внутри от каждого неосторожного движения в воздух поднималась пыль. Изъеденный молью тюль едва ли прикрывал заколоченные изнутри окна, а покрытая липкой грязью обивка мебели давно утратила былую роскошь. Дом напоминал Дуву замок: неуютный, холодный, негостеприимный, но зато обособленный, отделённый от остального мира. Никому не придёт в голову остановиться здесь, а одна мысль прикоснуться к чему-то вызовет у любого отвращение. Затхлый воздух задушит случайного гостя и вынудит тут же убежать прочь, а неверные тонкие тропинки в запущенном саду уведут его и заставят забыть дорогу назад.

Но Дуву здесь нравилось. Поместье Людовика походило на своего хозяина. Изящество прошлого века, утраченное временем, изъеденное насекомыми и годами, заброшенное и одичавшее от одиночества. Даже опутанная трещинами мрачная статуя тёмного ангела в чаше высохшего фонтана зачаровывала.

Дув выбрал комнату на втором этаже, её окна как раз выходили на фонтан. Порой, борясь с жаждой, он прижимался щекой к доскам и в щель между ними смотрел на ангела. Тщетно пытался разглядеть черты каменного лица в чёрном провале капюшона. Это занятие отвлекало Дува от боли. А днём из этой щели лился тонкий луч солнечного света, и юный вампир прятался от него в противоположном углу.

– Хватит валяться! – Людовик усадил Дува на стул и начал придирчиво осматривать его волосы. – Мы сюда прибыли не для того, чтобы сгнить вместе с этим проклятым домом. Нужно привести тебя в порядок и представить кое-кому.

– Я не хочу никуда идти, мне нужно ещё вина или пива… – Резкая боль выкручивала каждый сустав, но Дув успел приспособиться к ней и смириться.

– Тебе нужна кровь, мой дорогой…

– Нет! Я сказал, что не хочу!

– Подожди отказываться, я приготовил особенный ужин. Но сперва давай-ка пострижём тебя и слегка напудрим носик.