Настоящая фантастика 2009

Но летающая машина оставила их безнадежно позади.

— До свидания, Ялта! — прошептала Ольша с непонятным сожалением. Внизу умопомрачительно синело море.

— Знаешь, Сеня, — серьезно протянул Енот. — А мы ведь не заплатили по счету в гостинице…

6,81.

Ольшу высадили в Николаеве. На пустынной улочке недалеко от центра.

— Уж извини, до дому придется добираться самой.

Ольша кивнула.

— На вот… — Енот порылся в объемистом бардачке и выгреб толстенную пачку тысячегривенок.

Сеня пошарил в дипломате и добавил столько же.

— Мы все равно уходим… Купишь себе что-нибудь. Не бойся, кстати, они настоящие.

Ольша как попало свалила деньги в сумку, взглянула на часы, потом — по сторонам.

— Извини, что пришлось тебя… гм… задержать. Ты нам очень помогла. Кстати, Завгородний, похоже, совсем невиновен в смерти наших. Просто волею случая оказался рядом. А спутника-сторожа сбил шальной метеорит. Представляешь, угодил в единственное уязвимое место и под нужным углом. Вероятность — один к пятнадцати миллиардам. В ближайший галактический год такого больше не случится. Но все равно, спасибо тебе.

Даже не верилось, что придется расстаться с этими ребятами. Похожими на ее друзей, и непохожими. Добрыми и безжалостными.

— Вы… к себе? Домой?

Сеня пожал плечами:

— Сначала на базу. За головомойкой. Тысяча чертей, нигде мы так не проваливались!

— Не зарежьте Землю, хирурги, — попросила Ольша серьезно.

— Постараемся, — пообещал он и вздохнул.

— Ну, давай лапу…

Ладонь Ольше легонько сжали — сначала Енот, потом Сеня, а потом (к несказанному удивлению Ольши) и Паха. Рука у него была горячая и чуть-чуть влажная. На лице сохранялась все та же непрошибаемость. Пожав руку, он показал Ольше раскрытую ладонь, ставшую матовой, как экран «ноутбука». Под «кожей» медленно возникали буквы, складываясь в короткое предложение: «Ты очень привлекательная самка своего вида».

Ольша смутилась, Сеня с Енотом заржали на всю улицу. Паха невозмутимо «погасил» надпись и вернулся в машину.

— Эй, Толстый! Когда-нибудь я научу тебя делать комплименты гуманоидам, — пообещал Енот, усаживаясь за руль. Ольше он сделал ручкой.

Сеня задержался, заглядывая ей в глаза. На секунду показалось, что сейчас он ее поцелует. Но Сеня только снял очки и протянул ей.

— Возьми. На память.

Ольша приняла подарок обеими руками. Взгляды их встретились.

— Я еще увижу тебя?

Сеня усмехнулся:

— Однажды ты уже задавала этот вопрос.

Он резко повернулся и шагнул к машине. Сухо клацнула дверца, опускаясь на место.

«Оксо», подобрав колеса под днище, круто ушел в зенит. Ольша провожала его глазами, пока темную точку не поглотило небо. Осталась лишь самая обычная улочка, каких в Николаеве десятки. Чудеса закончились, вернулась обыденная серость, но остались еще воспоминания и неожиданное ощущение минувшего праздника.

Вздохнула. Надела подаренные очки.

Сеня, Сеня, разведчик-гианец. Растворился, исчез из ее жизни, как предутренний сон.

«А ведь ему бы очень пошел белый халат», — подумала Ольша, подхватила сумку и зашагала домой, зная наверняка, что ее путь гораздо короче, чем у троицы там, наверху.

Сергей Васильев КАМИЛЛА

Камилла прекрасно знала, что сердиться на родителей глупо. Но как же не сердиться, если им говоришь, а они не понимают? Вот вчера до обеда только и делала, что твердила им: «Хочу слимпа, хочу слимпа!», а они фрусс приготовили. А он такой невкусный! Бе-е-е-е!..

Не слышат ее. Нет, так-то слышат, если выдохами говорить. Но ведь этими выдохами неудобно, просто до жути! Пока воздуха наберешь, пока подумаешь, сколько его потратить надо на каждое слово, уже и забудешь, что сказать собиралась. Нет, прямой речью гораздо удобнее. И чего они ее не понимают, это ж так просто!

Камилла представила, как папа-Ольза, вместо того чтобы невнятно бормотать, как он всегда это делает, скажет ясно и четко прямой речью: «Камилла, ты такая славная девочка, так хорошо говоришь!» Не скажет. Картинки они еще понимают, а просто слова — нет. И ответить не могут. И еще недовольны, что она всех слов не выговаривает. Попробуй тут выговорить. Язык не поворачивается, как нужно, и губы не слушаются — бахрома мешает. Вот и получается всякая ерунда. Она скажет им с горем пополам, а Ользы подсмеиваются над ней потихоньку…

Включился экран оповещения, и по нему со средней скоростью, чтобы даже Камилла могла прочитать, побежала надпись: «Около станции совершает маневры сближения грузовик без опознавательных знаков на корпусе. Настоятельно рекомендую занять места согласно штатному расписанию…»

«Ура!» — настроение у Камиллы сразу же исправилось — грузовики появлялись настолько редко, что воспринимались, как подарок судьбы. Пока папа-Ольза и мама-Ольза о чем-то там судачили с пришельцами, можно было вволю бездельничать, подглядывать за пилотами, вышедшими из кораблей, и играть в прятки. Камилла сама придумала такую игру — чтобы никто из прилетавших ее не замечал. Она еще ни разу не попалась и про себя гордилась этим. Но, чем дальше, тем становилось скучнее — Камилла уже всерьез подумывала, чтобы слегка изменить правила.