Настоящая фантастика – 2010

— Им будет очень печально узнать, что вы погибли. Откажитесь.

— Поздно, — заявил я скорее себе, чем ему. — Show must go on!

Эксперты разошлись по своим планетам, мы остались ждать выведения «Ниньи» на орбиту.

— Отлично. — Карло яростно дернул себя за бороду. — Зрители заключают пари, докуда мы сумеем добраться!

— И как? — вяло поинтересовался Юра.

— Десять против одного, что не долетим до Солнца. Двадцать против одного, что…

— А на то, что долетим, вообще принимают?

— Да, но там…

— Ну и хорошо! Хоть кто-то в нас верит.

С выведением на орбиту случился конфуз.

«Нинью» отказались выстреливать в космос из электромагнитной пушки, как делали со спутниками и прочим оборудованием. Звездолет был, мягко говоря, тяжеловат.

Техники уселись в кружок, раздумывая, как быть. Вспомнили древний — пятивековой — способ: создать гигантский телепортер с выходом на заданной высоте. Проблему набора скорости решали просто: звездолет устанавливали на мощную платформу и включали двигатель. После выхода на орбиту платформа падала в атмосферу и сгорала. Быстро выяснили, что космодром в Средней Азии еще работоспособен, а в ангарах можно отыскать нужное оборудование. Переносили, как обычно: вход в телепорт сделали прямо под «Ниньей», а выход — не выше чем в полуметре над платформой.

Пока разбирались с установкой «Ниньи» на «колеса», Юра с Кристиной отправились в последний раз погулять по твердой земле. Карло умчался монтировать репортаж о конференции экспертов. Я, посадив Пита в сумку, побежал в банк. В кредит на десять лет дали всего три тысячи монет.

Следующим пунктом посещения была букмекерская контора. Красивая блондинка радостно улыбалась за пуленепробиваемым стеклом конторки. Очередь оказалась небольшой — человека три. Один получил выигрыш за хэдбольный матч, двое ставили на нашу экспедицию. Один — что вернемся через месяц, второй — что погибнем во время облета Солнца.

— Ого, — восхитилась девица. — Вы уверены, что хотите поставить три тысячи? Пожалуйста, приложите палец для удостоверения личности, покажите глаз здесь и дыхните сюда.

Пит зашипел. Я с ним согласился.

— Извините, но это необходимая формальность, чтобы подтвердить, что вы в трезвом уме и здравой памяти. — Блондинка попыталась через стекло разглядеть кота. Поднялась, перегнувшись через конторку. — А погладить можно?

Я был готов согласиться на что угодно, глядя на почти не закрытые прелести девушки. Пит сердитым ворчанием напомнил, что он не гладильная доска, а благородное животное. Блондинка вздохнула, вернулась к делам.

— Вы уверены, что хотите поставить на благополучный перелет «Ниньи»? Они же сумасшедшие все. Особенно этот, Герман… О! Его как вас зовут! Ого! Так это вы и есть?!

— Ага.

— Тогда понятно, — кивнула блондинка, и не подумав смутиться или покраснеть. Вопросов она больше не задавала.

Мы с Питом вернулись первыми.

Корабль — огромный «бублик», окруженный по периметру гигантскими цистернами с горючим, кислородом и продуктами, напоминал коробку карандашей, облепившую золотое обручальное колечко. Техники закончили крепление звездолета на платформе, установили робота в командном отсеке, чтобы в нужный момент запустить двигатели.

— Подождите! — попросил я, уверенный, что ко мне прислушаются. — Они сейчас вернутся.

— Да чего время-то терять, — пожал плечами главный техник. — Выводить надо на орбиту.

— А как мои товарищи зайдут на борт?! — подпрыгнул я.

— Как все цивилизованные люди: через телепортер.

— А откуда на борту «Ниньи» телепортер?!

— Нету?! — Техник выглядел так, как будто увидел шестирукого гуманоида. Впрочем, шестирукие гуманоиды не такая уж и редкость. Значит, удивился он намного сильнее. — Так сейчас занесем! От… люди! Хорошо, что спросил вовремя…

— Нельзя! — Я стал на рельсы перед платформой, на которой высилась «Нинья». Проснувшийся кот выпрыгнул из сумки и сел умываться, вальяжно привалившись к моей ноге. — Вы не понимаете! Это сделает эксперимент бессмысленным. Если в любой момент можно будет уйти с корабля и вернуться назад, не получится доказать, что старые звездолетчики долетели…

— А что вы будете делать, если запахнет Черной Дырой?

Я пожал плечами.

— Мы все равно не будем запускать эту хреновину с людьми внутри, — заявил главный техник. — У меня палец не нажмет «Пуск», если я буду знать, что вы там, в этой консервной банке…

— Но…

— Уберите его с рельсов! Потом разберемся!

Я как-то с детства не привык бить человека по лицу. Попытался вяло отмахнуться от двух дюжих мужиков — очевидно, не сумел. Меня просто подняли и отнесли на безопасное расстояние.

У Пита предрассудков не было. Он шипел, вертелся волчком, царапался и, если становилось совсем туго, проскакивал между нападающими, не уходя с рельсов.

— Да врубайте уже! — рявкнул главный техник. — Как покатится — сам убежит!

— Если с котом что-нибудь случится — я вас следом за «Ниньей» на орбиту выведу, — пообещал я. — Всех! По очереди!

— Правда: псих, — кивнул техник.

— А вы что стоите?! — заорал я на операторов. — Помогите!