Настоящая фантастика 2013

Он втиснулся в верхний, аварийный, шлюз, предварительно ликвидировав процедуру шлюзования как таковую. Щёлкнули замки. Пилот приподнял массивную крышку, высунулся по плечи. Выдохнул стерильный воздух корабля и вдохнул местный. Воздух оказался сухим, тёплым и чуть-чуть сладковатым. Несколько мгновений пилот прислушивался к ощущениям. Данные приборов – одно, а ощущения – другое. Решил, что ничего, жить здесь можно. Вот только немедленно захотелось пить.

Пилот нырнул обратно в тесную рубку, открыл нишу с кулером, вдоволь напился. Потом отыскал фляжку, наполнил её. На обратном пути надо будет набрать местной воды, чтобы потом её проанализировать. Подумал, что ещё взять? Пищевые брикеты. Есть. Аптечка. Есть. Универсальный инструмент, который, если надо, превращается во что угодно: в нож, топор, лопату и даже в небольшой бур. Есть. Детектор движения. Есть. Пеленгатор, дабы не заблудиться во время вылазки. Есть. Поколебался, вынул из зарядного гнезда бластер. Низкоэнергетический, способный отпугнуть крупного зверя или оглушить мелкого. На всякий случай. Вдруг здешняя макрожизнь окажется не столь миролюбивой, как микро. Всё, кроме фляжки, бластера и детектора, пилот упаковал в рюкзак.

Внешние датчики показывали возрастание температуры. Если так и дальше пойдёт, через пару-тройку часов за бортом будет настоящее пекло. Пустынный зной в неестественном сочетании с пышной тропической растительностью.

Распахнул шлюзовой люк на всю ширину, выбрался на обшивку.

Корабль доставки «Гордый» в силу печальной необходимости стал кораблем спасательным. Подмяв короткими, но широкими крыльями мелкий кустарник, он лежал, уткнувшись округлым носом в чёрную, отблескивающую металлом почву. Задранные к небесам дюзы казались жерлами старинных орудий. Вот только стрелять им было не в кого. Если не считать бледно-голубого нарыва Ипсилона C, небо оставалось пустынным. Дюзы двигателей вертикальной посадки корабль уже втянул в себя. А вот энергопанели подзарядки бортовых аккумуляторов, наоборот, медленно выдвигал навстречу налившемуся за последние пару часов жёлтым заревом горизонту. Розового земного рассвета, похоже, ждать не приходилось.

Вокруг, насколько хватало глаз, росли деревья – чешуйчатые, как у пальм, толстые стволы и устремлённые ввысь ветки с мясистыми, словно крохотные кактусы, наростами. Поди разбери, плоды это или листья? В верхнем ярусе леса – дырявая сеть лиан. Как будто кто-то набросил на кроны маскировку.

Пилот повернулся к восходящему светилу спиной и увидел, что над деревьями что-то сияет.

Металл? Стекло? Не мешало бы проверить. Да и какая-никакая цель.

Пилот лёг на живот и, прилипая ладонями ко все ещё горячей – или уже успевшей нагреться? – обшивке, сполз по покатому боку челнока на крыло. С крыла он уже съехал на заду. Сила тяжести была определённо ниже земной, но пилот ухнул во взрыхлённый «Гордым» грунт почти по колено. Наклонился, зачерпнул горсть здешней земли. Она была рассыпчатой, но на ощупь напоминала мелкую железную стружку. Пилот машинально отряхнул ладони, чувствуя, как «стружка» впивается в кожу. Увязая на каждом шагу, выбрался на твёрдое место. Похлопал ладонью по стволу кактусовой пальмы. Чешуйчатая кора оказалась сухой, тёплой и мягкой, податливой. Пилот надавил пальцем. Понаблюдал, как выправляется образовавшаяся впадинка.

Погода стояла безветренная: ни один «кактусовый» отросток не шелохнётся. В знойном воздухе висела звенящая тишина, будто в сурдокамере на третий день отсидки. Ни птичьего пения, ни стрекотания насекомых, ни звериных голосов. Странный лес. Словно и не лес вовсе, а парк из пластиковых имитаций. Такие ещё встречаются на пассажирских ковчегах древней конструкции. Искусственная зелень. Искусственные гроты. Искусственные водопады. Искусственное солнце. Дёшево и вполне утоляет ностальгию. Тем более что в те далёкие времена попытка выращивать на борту живые растения ни к чему хорошему не привела. Деревца страшно и необъяснимо мутировали, пугая своим видом и без того нервных переселенцев.

Пилот извлёк из рюкзака универсальный инструмент, сделал на коре глубокий надрез – ни капли. Он снова надавил пальцем. Надрез медленно заполнился смолообразной темно-фиолетовой массой. Пилот брезгливо отёр лезвие о ствол и быстро зашагал вперёд, туда, где над деревьями что-то блестело.